В.А. Анфилов

Вторая часть декабрьского совещания была посвящена проблемам военного искусства.

Первым с докладом о "Характере современной наступательной операции" выступил командующий войсками Киевского особого военного округа генерал армии Г.К. Жуков.

"Прежде всего, чему учит опыт проведения больших и малых операций, локальных и больших войн? - задается он вопросом. -- Опыт учит прежде всего тому, что развитие современных операций и совершенствование их оперативно-тактического искусства проходит неравномерно. Там, где экономические условия позволяют, там, где военная мысль и воспитание армии чужды консерватизму, там развитие и совершенствование армии проходит более быстрыми темпами и эти армии в современном сражении оказались способными вести успешно современные войны, современные операции, современные сражения. Там, где этих условий не было, армии оказались неспособными противостоять уничтожающему удару современного подготовленного противника".

Жуков весьма основательно анализирует далее вопрос развития вооруженных сил передовых в техническом отношении стран. Главные усилия передовых армий, указывает он, шли по линии создания наступательных средств ведения воины, т.е. развитие шло и идет как в количественном, так и особенно в качественном отношении на создание крупных военно-воздушных сил, бронетанковых соединений, развитие механизированной артиллерии и, наконец, моторизации армии. В результате широкого внедрения в армии современных технических средств, т.е. развития военно-воздушных сил, бронетанковых соединений, механизации ар- [142] тиллерии и моторизации армии, оперативное искусство получило такие могучие факторы, подчеркивает полководец, как скорость и сила удара.

Быстрота развития операций, как показали последние опыты сражений, достигается главным образом благодаря внезапному, смелому и массовому применению авиации, авиадесантов, танковых и моторизованных соединений. Наличие технических средств в массовом количестве позволило главному командованию, продолжал докладчик, не только окружать и уничтожать противника в условиях маневренной войны, но и уничтожать, прорывая, сильные укрепления и развитые на большую глубину полосы. Успешное развитие прорыва, перерастание его из оперативного успеха в успех стратегический стало возможным также благодаря современной технике, применяемой в массовом масштабе.

Читаешь это и невольно думаешь: как же Жуков, будучи перед войной начальником Генштаба, мог допускать наличие начального периода, как он сам признает это, в ходе которого будут вести боевые действия лишь армии прикрытия и будет производиться мобилизация армии, а затем вступление в вооруженную борьбу главных сил?

Рассмотрев опыт боев на р. Халхин-Гол в период с 20 по 29 августа, он ставит вопрос: "Что необходимо отметить характерного и поучительного в этой операции? Это, прежде всего, вопрос внезапности. Вопрос внезапности, вопрос маскировки был, есть и будет главнейшим элементом в победе как в операции, так и в бою... Была принята особая осторожность при донесении в Москву в Генеральный штаб плана операции, а срок удара был донесен, по существу, накануне самой операции".

И снова мысленно задаешь вопрос: как тот же самый Жуков мог позволить немцам нанести по нам внезапный удар 22 июня 1941 г.?

Говоря о войне с Финляндией, он подчеркнул, что мы из этой войны должны сделать очень серьезный урок. Наша обязанность со всей правдивостью и честностью сделать для себя вывод и подготовиться к сокрушительным, уничтожающим и организованным действиям нашей армии несмотря на то, в какие условия (маневренного, позиционного или иного характера) наша армия будет поставлена.

Разгром Голландии, Бельгии, английского экспедиционного корпуса, Франции, указал он, характерен прежде всего своей внезапностью и мощностью удара на всю глубину фронтовой операции. Подчеркнув умение немцев организовать непрерывность операций, Жуков заключил, что современные условия характеризуются наличием мощных технических средств борьбы, позволяющих наступающему:

1. В тесном взаимодействии авиации, танковых частей, артиллерии и стрелковых войск уничтожить не только полевую оборону, но и, как это показано на деле, прорвать современную укрепленную полосу.
[143] 2. Прорвав тактическую оборону, введя мощную подвижную группу, нанести решительное поражение оперативным резервам и развить успех оперативный в успех стратегический.
3. Мощным и внезапным ударом разгромить авиацию противника на всю глубину оперативно-стратегического удара и завоевать господство в воздухе.

Вопросы, вопросы и вопросы. Все Жуков теоретически предвидел, а на практике вместе с Тимошенко позволил противнику достичь внезапности не только в смысле неожиданности удара, но и мощи его. Жуков признался мне, что силу удара немцев такой, какой она обрушилась на нас 22 июня 1941 г., не предвидели. Что касается времени удара, то, по его словам, доверились мудрости Сталина, полагая, что он найдет какой-то выход из положения, а он, Сталин, перемудрил не Гитлера, а самого себя.

Рассматривая характер современной наступательной операции, он отметил, что она может рассчитывать на успех лишь в том случае, если удар будет нанесен в нескольких решающих направлениях, на всю глубину оперативного построения, с выброской крупных подвижных сил на фланг и в тыл основной группировки противника. Одновременно с действиями на решающих направлениях наступательным и вспомогательными ударами противник должен быть деморализован на возможно широком фронте. Только такая наступательная операция может в относительно короткие сроки привести к окружению и разгрому основной массы сил противника на всем фронте предпринимаемого наступления.

В заключение Жуков сказал: "Красной Армии, где бы ее части в настоящее время ни дислоцировались, нужно быть готовой драться с искусным и технически оснащенным противником... При равных силах и средствах победу обеспечит за собой та сторона, которая более искусна в управлении и создании условий внезапности в использовании этих сил и средств. Внезапность современной операции является одним из решающих факторов победы. Для того, чтобы успешно вести современные наступательные операции, необходимо иметь отлично подготовленные войска, командиров и штабы. Современные операции, развивающиеся быстрыми темпами, требуют исключительной слаженности, маневренности и гибкости. Войска, не обладающие этими способностями, не могут рассчитывать на успех".

Первым в обсуждении доклада Жукова принял участие начальник штаба Прибалтийского особого военного округа генерал-лейтенант П.С. [144] Кленов. Он привлек внимание участников совещания к проблеме, которой докладчик вовсе не касался. Он говорил о начальном периоде войны. "Мне хотелось бы, товарищи, остановиться на одном очень ответственном вопросе. Исследуя все материалы, которые мы имеем непосредственно по операциям Германии и Польши, мы видим одно разительное начало во всех этих действиях,- начал он.- В 16 дней Германия расправилась с Польшей, с ее вооруженными силами, нарушила стратегическое развертывание Польши. Из этого напрашивается один вывод об особых наступательных операциях. Тов. Жуков брал пример операции безотносительно от периода войны. Она могла быть одной из последовательных операций. Так вот, я беру пример, когда эта операция начинается в начальный период войны, и невольно возникает вопрос о том, как противник будет воздействовать в этот период на мероприятия, связанные со стратегическим развертыванием, т.е. на отмобилизование, подачу по железным дорогам мобресурсов, сосредоточение и развертывание. Этот начальный период войны явится наиболее ответственным с точки зрения влияния противника на то, чтобы не дать возможность планомерно его провести".

Из этого выступления следует, что Кленов вкладывал в понятие начального периода войны то же содержание, как это было в годы Первой мировой воины. Об этом свидетельствует и последующая часть его речи. "Я этот вопрос, товарищи, поднимаю потому, что порой сталкиваешься с некоторыми выводами, по-прежнему очень поспешными. Я просмотрел недавно книгу Иссерсона "Новые формы борьбы". Там даются поспешные выводы, базируясь на войне немцев с Польшей, что начального периода войны не будет, что война на сегодня разрешается просто - вторжением готовых сил. Как это было проделано немцами в Польше, развернувшими полтора миллиона людей. Я считаю подобный вывод преждевременным. Он может быть допущен для такого государства, как Польша, которая, зазнавшись, потеряла всякую бдительность, и у которой не было никакой разведки того, что делалось у немцев в период многомесячного сосредоточения войск. Каждое уважающее себя государство, конечно, постарается этот начальный период использовать в своих собственных интересах для того, чтобы разведать, что делает противник, как он группируется, каковы его намерения, и помешать ему в этом".

Никто из участников совещания, в том числе Жуков и Тимошенко, не возразили ошибочному суждению Кленова. Это свидетельствует о том, что никто кз них не принимал совершенно правильных выводов Иссер- [145] сона, о которых мы говорили во второй главе. Невольно задумываешься над тем, что уж не выступление ли Кленова ускорило арест Иссерсона. А сам Кленов, испытав действительную силу немецкого-удара в начальный период Великой Отечественной войны, 7 июля 1948 г. скоропостижно скончался.

Единственным из всех участников совещания человеком, который отрицательно оценил доклад Жукова, был командир 1-го механизированного корпуса генерал-лейтенант П.Л. Романенко. "Товарищи, я позволю себе высказать сомнение в отношении разработанного характера операции и движущих сил современных операций, -- сказал он. - Я, товарищи, считаю, что разработанная операция отражает насыщенность техническими средствами и военную мысль периода 1932-1934 гг. С того времени прошло, как вы знаете, достаточно лет. Кроме того, мы имеем опыт на Западе. Верно было указано, что германская армия решила операцию на Западе в основном механизированными и авиационными соединениями, но не было в достаточной мере разобрано, как решалось здесь дело... Я считаю необходимым сделать вывод, - продолжал Романенко, - что немцы, располагая значительно меньшим числом танков, нежели мы, учли, что ударная сила в современной войне составляется из механизированных и авиационных соединений, и все свои танки собрали в оперативные соединения, массировали и возлагали на них решающие самостоятельные операции".

Непонятно, что оспаривает выступающий, так как докладчик, как явствует из вышеизложенного, сделал такое же заключение из опыта войны на Западе. Затем Романенко поставил вопрос "о разработке ударной армии в составе 4-5 механизированных корпусов, 3-4 авиационных корпусов, I-2 авиадесантных дивизий и 9-12 артиллерийских полков". Кроме как усмешки у участников совещания это предложение вызвать не могло.

"Я как участник совещания должен высказать большое удовлетворение докладом генерала армии тов. Жукова, как охватом вопроса, так и учетом последнего боевого опыта собственной армии и армии немецкой, - сказал заместитель начальника Генерального штаба генерал-лейтенант Ф.И. Голиков. -...Я имею целью высказать несколько замечаний по ряду вопросов доклада, исходя из собственного командного опыта. Но прежде всего должен привести, как фактический материал, справку в ответ, пусть меня извинит генерал-лейтенант Романенко, на его абсурдное утверждение, что доклад о наступательной операции армии построен на базе возможностей, теорий и взглядов 1932 г. Эта фактическая справка [146] заключается в характеристике сил, сосредоточенных главным немецким командованием против франко-англо-бельгийско-голландского блока к 10 мая 1940 г., в размахе операции, в распределении по глубине и по плотности сил, предназначенных для выполнения этой операции, огромной важности стратегической операции, в соотношении родов войск, взятых в состав основных ударных сил".

Раскрыв действия танковых групп генералов Гудериана, Гота и Клейста, Голиков, по-видимому, для того, чтобы не обвинили его в преклонении перед иностранщиной, заявил: "Я хочу предостеречь при изучении опыта иностранных армий избежать преувеличения и преклонения перед успехами этих армий. Для примера могу привести такой случай, имевший место в этой войне. 71-я пехотная немецкая дивизия должна была взять в течение 19 мая высоту 505, на которой было несколько бетонированных огневых точек. Дивизия вела два дня артподготовку, имея 300 орудий на 2,5-3 км. А в конечном счете оказалось, что эта высота 505 была взята к вечеру 20 мая не 71-й пехотной дивизией, а саперами, приданными этой дивизии. Предупреждаю, - еще раз подчеркивает в заключение своего выступления Голиков, - от преувеличения успехов иностранных армий, так как это вредно отражается на нашем воспитании".

Как предупреждал Голиков Сталина, мы расскажем в 4-й главе, а как его "предупреждения" сказались в начале войны - в 5-й.

О войне в Западной Европе, о массированном применении немцами танковых войск и авиации в сочетании с выброской воздушных десантов говорили многие участники совещания. "Если посмотреть на план немцев в 1940 г., - сказал начальник штаба Дальневосточного фронта генерал-майор М.А. Кузнецов, - то увидим, что они выделили на направление главного удара свыше 100 дивизий, огромное количество танков и авиации. Операции немцев в Бельгии и Франции были расчленены на два этапа: первый удар - в Голландии, Бельгии и Северной Франции и второй удар - прорыв на р. Сена, обход Парижа, окружение главных сил французской армии, разгром ее по частям".

Характерно, заметил Кузнецов, что операции переросли одна в другую без оперативной паузы. План Шлиффена в 1940 г. претерпел значительные изменения. Противник громил их по частям, причем превосходство сил на стороне немцев было небольшое, но преимущество состояло в том, что голландские, французские, бельгийские и английские части не [147] были подготовлены для действий по одному общему оперативному плану. Голландцы быстро капитулировали, бельгийцы отошли без особо упорных боев, а та часть сил англо-французов, которую успели перебросить против немцев, попала под удар танкового кулака немцев и была прижата к морю и окружена в Дюнкерке.

"Почему стала возможна такая молниеносная операция в Северной Франции? - ставит вопрос выступающий. - Потому что появился новый род войск - это танковые мотомехсоединения, это танки плюс моторизованная пехота, это танки плюс артиллерия, это танки плюс мощная авиация. Все это является теми средствами, которые позволяют проводить молниеносную войну, быстротечные решающие сражения, операции. Вот то новое, - подчеркнул он, - чего не было у французов и англичан, этого преимущества мотомехсоединений, способных самостоятельно прорывать фронт. Это и решило молниеносную войну в Польше и во Франции. Вот таким образом за 16-18 дней распалась польская армия. Так была окончена операция в Северной Франции и таким образом была разбита французская армия".

Из этого явствует, что командование Красной Армии делало совершенно правильные выводы из опыта действий германской армии.

С докладом на тему "Военно-Воздушные Силы в наступательной операции и в борьбе за господство в воздухе" выступил начальник Главного управления ВВС генерал-лейтенант авиации П.В. Рычагов. Так же, как и Жуков, он констатирует, что развитие и совершенствование авиации, танков и авиадесантных средств и организационное оформление их в крупные соединения дали в руки командованию такое средство, при помощи которого командование в состоянии не только развить тактический прорыв в оперативный, но и превратить последний в маневренную войну, одновременно воздействуя на жизненные центры страны. Этому мы являлись свидетелями в только что минувшие польско-германскую и франко-германскую войны, где немцы, имея все современные оперативные средства, быстро взломали тактическую оборону и перешли к маневренным действиям.

"Характерными чертами современной наступательной операции, - указывает Рычагов, -являются: одновременное воздействие на всю оперативную глубину обороны противника; сочетание атаки с фронта с действиями по глубине расположения противника авиацией и воздушными десантами; глубокое проникновение подвижных войск в тыл противника; одновременная изоляция стратегических резервов от фронта авиаци- [148] ей и дезорганизация ею тыла воюющей страны. Все это осуществляется при обязательном условии завоевания господства в воздухе".

Исходя из характера наступательной операции, докладчик правильно, на наш взгляд, определил задачи авиации:

1) завоевание господства в воздухе;
2) взаимодействие с войсками на поле боя;
3) прикрытие войск и отдельных районов;
4) действия по оперативным и стратегическим резервам и по войс ковому и оперативному тылу противника;
5) воздушная разведка;
6) обеспечение и высадка воздушных десантов, если они будут при менены;
7) питание по воздуху войск, далеко оторвавшихся от своих тылов или имеющих нарушенное снабжение. Это может потребоваться для мо- томехчастей, рейдирующей конницы и десантных частей.

Справедливо он говорит и о том, что господство в воздухе может быть стратегическое и оперативное. Стратегическое господство, по его мнению, достигается операциями по уничтожению действующей авиации противника, разрушением авиапромышленности, уничтожением запасов материальной части и горючего. В оперативном масштабе господство в воздухе завоевывается только на период определенной операции и в ее районе.

"Следовательно, - заключает Рычагов, - завоевание господства в воздухе является необходимым условием, обеспечивающим планомерность и успешность развития наземной наступательной операции фронта, и поэтому вовлечение в нее армейской и фронтовой авиации обязательно".

Из этого вывода следует, что начальник Главного управления ВВС, так же, как и нарком Тимошенко, допускал деление авиации на фронтовую и армейскую, что являлось серьезной ошибкой, которая привела к распылению авиации, и затруднило массированное использование ее в борьбе с воздушным противником.

Более того, он говорил о необходимости поддержки фронтовой авиацией общевойсковых армий на период проведения ими наступательной операции для завоевания господства в воздухе. Это утверждение вызвало серьезное возражение со стороны начальника Главного управления противовоздушной обороны (ПВО) Красной Армии генерал -лейтенанта [149] Д.Т. Козлова. "В армейской операции ВВС едва ли будут иметь задачу завоевания господства в воздухе. Задачу завоевания господства в воздухе современная авиация будет иметь только во фронтовом масштабе, - заметил он, на что Рычагов бросил реплику: "А на поле боя может не господствовать?" Козлов отреагировал так; "Вы послушайте, тов. генерал-лейтенант, я обо всем доложу. Бесспорно известно, что до тех пор, пока авиация противника господствует в воздухе или пользуется равными шансами, рассчитывать на положительный исход борьбы на земле мы не можем. Поэтому одной из основных целей фронтовой операции должна быть цель завоевания господства в воздухе путем уничтожения или нейтрализации ВВС противной стороны. Выполнение этой задачи, как правило, повлечет за собой проведение самостоятельной воздушной операции".

При организации воздушной операции, подчеркнул он, необходимо всеми силами избегать распыления авиации. Стремление охватить все задачи и все цели приводит к распылению сил, а основная задача может быть не решена. Если авиации недостаточно, необходимо выбирать основные аэродромы и по этим аэродромам бить, при этом соблюдать последовательность и сосредоточение удара как на земле, так и в воздухе. Распыление сил пользы никакой не принесет.

Немцы при нападении на Советский Союз действовали точно по-козловски, а наша авиация наоборот- вопреки его предостережениям.

Естественно, начальник управления ПВО коснулся и своих вопросов. "Современная воздушная оборона, я бы так назвал, потому что нам надо обороняться в воздухе, а не наоборот, - не без основания заметил он, - помогает действиям войск. Поэтому-то организацию обороны в воздухе нужно называть воздушной обороной".

Он справедливо говорил о необходимости разделения, выражаясь его языком, "воздушной обороны", на войсковую и ПВО страны. "Для воздушной обороны глубины территории должна быть отдельная организация, имеющая в своем распоряжении наземные и воздушные средства, - указал Козлов. - Опыт войны в Германии и Англии показывает, что объединение в одних руках обороны войск и страны пользы не принесет".

Выступление Козлова по вопросу завоевания господства в воздухе поддержал генерал-лейтенант М.М. Попов. "Стратегическое превосходство военно-воздушных сил, как здесь было доложено тов. Рычаговым, - сказал он, - можно добыть разгромом военно-воздушных сил противника, авиапромышленности, учебных центров, ремонтных баз и исклю- [150] чением подвоза извне. Вместе с тем мы должны учитывать, что при вооруженном столкновении вооруженных государств, располагающих хотя бы относительно равными военно-воздушными силами, относительно равным военным потенциалом, рассчитывать на легкое завоевание стратегического господства в воздухе не приходится. Ясно, что стратегическое господство может быть добыто только в результате длительной и упорной борьбы, - развивает он дальше эту проблему, - которая выразится в виде мощных воздушных налетов на экономические и политические центры противника, на воздействие по сухопутным и морским коммуникациям, наконец, путем создания внешней политической изоляции. Эта борьба за абсолютное господство в воздухе требует решительного перевеса сил и будет вестись бесспорно мощными воздушными соединениями. Я согласен в этой части с генерал-лейтенантом Козловым, что для этой цели следует иметь самостоятельные подготовленные и обученные соединения авиации, состоящие в распоряжении фронтовых штабов или Главного командования".

Все это свидетельствует о том, справедливо заключил Попов, что борьба за стратегическое господство в воздухе является делом чрезвычайно трудным, тяжелым, важным и серьезным, является одним из решающих факторов современной войны. К этой борьбе должны готовиться государства в целом, их промышленность и ВВС.

Командующий ВВС Прибалтийским особым военным округом генерал-лейтенант авиации ГЛ. Кравченко сосредоточил внимание участников совещания также на вопросе централизации воздушных сил. Если мы начнем вскрывать причины поражения воздушных сил Франции, Польши, то возникает вопрос о том, что в их организации воздушных сил не было единого централизованного руководства, т.е. не было одного, у кого были бы все нити этих воздушных сил, чтобы ими можно было быстро маневрировать в тот или иной ответственный момент. Вторая сторона - организационная. Если взять Германию, тут действительно было централизованное управление воздушными силами, и в нужный решающий момент все воздушные силы направлялись в ту или другую сторону, на тот или другой участок. "Я считаю, момент децентрализации воздушных сил, на что сейчас у нас многие склоняются (на раздачу авиации и прикрепление по корпусам), - заявил прославленный в боях в Испании и на реке Халхин-Гол летчик, дважды Герой Советского Союза, - неправильным, я не склонен даже к дивизиям закреплять. Здесь нужно усмотреть следующее: основная сила авиации в том, что ока может быть [151] быстро, оперативно переброшена или может быть переброшен ее удар порядка на 300-200 км, чего наземные части, конечно, сделать не смогут. И эту силу авиации, ее качества нужно учитывать при организации воздушных сил", - заключил он.

Во время войны с Финляндией, как и впоследствии в годы Великой Отечественной войны, летчики иногда наносили удары по своим войскам. О необходимости тщательной организации взаимодействия авиационных начальников с командованием сухопутных войск говорил командующий ВВС Забайкальского военного округа генерал-майор авиации Т.Ф. Куцевалов. "Одним из не отработанных вопросов тесного взаимодействия с наземными частями является то, что штабы и командиры авиации оторваны от наземных командиров, - сказал он. - Я считаю, что авиационные штабы должны действовать плечом к плечу со штабами наземными. В такие ответственные моменты, как удар по переднему краю, как обеспечение развития успеха эшелона прорыва действия авиации должны всегда проводиться после предварительной рекогносцировки того места, куда именно надо наносить удар". На реплику: "С земли или с воздуха?" Куцевалов ответил: "И с земли, и с воздуха. Тогда мы будем способны наносить удар и не будем бить по своим".

Ошибочное, по сравнению с другими выступавшими, мнение по вопросам завоевания господства в воздухе и боевого применения авиации высказал также боевой летчик, участник боев в Испании и в районе реки Халхин-Гол, дважды Герой Советского Союза, помощник начальника Генерального штаба по ВВС генерал-лейтенант авиации Я.В. Смушкевич, который впоследствии был арестован и в октябре 1941 г. с Рычаговым и Штерном расстрелян. "Относительно господства в воздухе, - заметил он, - я не понимаю, как можно стратегическое господство в воздухе завоевать. Если мы будем воевать с таким противником как финны, то это господство можно завоевать, но если будет более или менее равный противник, господство в воздухе во всей стране завоевать нельзя. Только путем правильной организации тыла, хорошей подготовки летного состава, наличия достаточной сети аэродромов и связи, боеприпасов, горючего, путем умения маневрировать и очень часто путем того, чтобы обмануть противника, мы можем добиться преобладающего господства в воздухе на определенных направлениях, на определенных участках и только на определенное время". [152]

"Теперь уже ясно, - продолжает усугублять свою ошибку Смушкевич - что только тесное взаимодействие всех войск под руководством обшевойсковых командиров фронта и армий решает успех операции и войны и поэтому место авиации только в общевойсковых боях и операциях. Все дальние полеты, - неправильно заключает он, - должны вытекать из задач армейских и фронтовых операций".

С интересом было выслушано выступление командующего войсками Северо-Кавказского военного округа генерал-лейтенанта Ф.И. Кузнецова. Вполне возможно, что оно предопределило его назначение сразу же после совещания и оперативно-стратегических игр на картах командующим Прибалтийским особым военным округом и повышение в воинском звании. "Докладчик (Рычагов) охарактеризовал состояние военно-воздушных сил Германии и Англии в таком положении, - указал он, - что несмотря на то, что почти полтора года идет война, однако роста ВВС этих воюющих сторон якобы не видно. Едва ли можно согласиться с таким положением. Это противоречит фактическому состоянию военно-воздушных сил воюющих сторон... Германия в 1940 г. производит ежемесячно 2000 самолетов-.. В августе 1940 г. Черчилль утверждал, что Англия догнала Германию по производству самолетов в месяц".

Эти факты показывают, продолжал он, что когда ведут вооруженную борьбу две стороны, имеющие мощные вооруженные силы, и одна из сторон в чем-то уступает своему противнику (как, например, Англия в 1939 г. и первой половине 1940 г.), но борьба ведется со всей решительностью, то расчеты на молниеносную войну не всегда оправдываются. "Нам нужно в современной войне строить расчеты на то, чтобы завоевать господство в воздухе, - решительно заявил он. - Это несомненно решающий фактор. В войне между Германией и Англией, которая ведется ВВС и на море с неослабным напряжением, трудно сказать, когда и в какой обстановке эта война кончится".

Какие задачи будут решать военно-воздушные силы в борьбе за господство в воздухе? -- ставится им вопрос. Это несомненно основная задача и, естественно, она в докладе и во всех выступлениях привлекает наибольшее внимание. Завоевать господство в воздухе - это значит лишить противника возможности вести боевые действия своими ВВС.

Развивая этот вопрос, Кузнецов замечает, что если будет вестись только воздушная война, то трудно будет рассчитывать на победу. В то же время надо учитывать, что без достижения превосходства в воздухе, без по- [153] давления авиации противника на какой-то определенный срок, в течение которого надо провести решительные операции наземными войсками, без достижения этого трудно рассчитывать на успех. "Поэтому, - заключает он, - война должна вестись и в воздухе, и на земле; и только та сторона, которая будет иметь превосходство и в воздухе, и та сторона, которая будет иметь наиболее сильно подготовленную и оснащенную наземную армию, та сторона несомненно может получить решительную победу над сильным противником".

Кузнецов, как и некоторые другие военачальники, решительно был настроен против распыления действий авиации. Здесь, сказал он, товарищи приводили пример, когда немецкая авиация появлялась на поле боя по вызову командира роты. Но это противоречит системе, по которой немцы используют свою авиацию. Немцы централизуют свои ВВС. Они находятся в руках главного командования военно-воздушных сил, и даже фронт не имеет в своем распоряжении ВВС. Вместе с тем он осудил чрезмерную централизацию ВВС. "Главное командование, -заключил он, - должно иметь сильную авиационную группу в своем распоряжении - 9-12 авиадивизий. Основная группировка ВВС должна быть передана фронту и армиям. Ниже армии дробить ВВС нецелесообразно, ибо это приведет к распылению авиации".

Противоположную и неправильную точку зрения по этому вопросу высказал начальник штаба Киевского особого военного округа генерал-лейтенант М.А. Пуркаев. "Я сторонник того, чтобы уже ко времени, когда потребуются действия командира стрелкового корпуса, - сказал он, - в его руках должны быть средства борьбы и в виде авиации. Мы не можем его лишить этого современного острого оружия. Поэтому было бы неплохо восстановить в нашей армии положение, что корпус, решающий задачу на главном направлении, будет иметь свою авиационную группу...

Мне кажется, - продолжал он эту ошибочную трактовку, - что и современный механизированный корпус также нуждается в усилении его такими средствами, как авиация. И должен иметь такую авиацию, с которой он достаточно плотно сработан. Так как авиация будет действовать с подразделениями корпуса (с дивизией, полком), а это очень сложная задача, поэтому необходима сработанность, договоренность".

Заместитель генерал-инспектора ВВС Красной Армии генерал-майор авиации Т.Т. Хрюкин призвал изучать опыт применения авиации немцами и применять его у себя. Отметил, что мы имеем опыт немецкого [154] командования по взаимодействию с танковыми частями. После того как танковые части прорвались в тыл на 70-80 км, задачу авиация получает не на аэродроме, а в воздухе, т,е. тот командир, который руководит прорвавшимся танковым соединением, и авиационный командир указывают цели авиации путем радиосвязи. Авиация по радиосигналу уничтожает узлы сопротивления перед танками- тогда она приносит своевременный и удачный эффект.

"Очень большое значение имеет радиосвязь наземного командования с авиацией, - сказал Хрюкин. - Ее нужно иметь авиационному командованию и наземному. Связь необходима, а как таковая она у нас даже по штату отсутствует. Сейчас связь должна быть обязательна и именно радиосвязь. Это самое главное".

Очень важный вопрос, который из-за нерешенности впоследствии весьма отрицательно сказался в действиях нашей авиации, состоял в многотипности самолетного парка. Одной из причин поражения французской авиации была ее многотипность, отметил Хрюкин. Французская авиация имела до 30 типов самолетов. Это приводило к тому, что авиацию трудно было снабжать горючим, запасными частями и прочим снаряжением. В противовес ей возьмите немецкую авиацию. Она имеет один тип одноместного истребителя, один тип многоместного, один тип бомбардировщика и два типа пикирующих самолетов. Это имеет, подчеркнул выступающий, решающее и колоссальное значение и в смысле снабжения авиации, и в смысле обучения летного состава воздушным боям. Нам надо это учесть и добиться такого положения, чтобы у нас была однотипность наших самолетов.

К сожалению, этот правильный вывод не учли, да и времени уже не оставалось для его реализации. Поэтому мы вступили в войну, как и французы, с различными типами всех видов авиации.

В заключение Хрюкин остановился на оперативно-стратегической игре на местности осенью 1940 г., которой руководил первый заместитель начальника Генерального штаба Н.Ф. Ватутин. В ходе этой игры отрабатывались вопросы начального периода войны. И следует отметить, провел Ватутин эту игру блестяще, создав условия близкие к тем, в которых несколько месяцев спустя началась действительная война. "На фронтовых учениях в Западном особом военном округе, возле Лиды, на участке 13-й армии, - сказал Хрюкин, - была дана вводная генерал-лейтенанта Ватутина о прорыве танкового корпуса и о прохождении его в тыл на 80 км. Это была, конечно, игра, товарищ Народный комиссар обороны. Оказалось, что при всех расчетах у командующего армией было не- [155] достаточно сил в тылу, чтобы парализовать действия этих танков. Мы стали подсчитывать, что же может дать авиация. Оказалось, что мы бросили на 500-600 танков 6 авиационных полков... В результате действия этих 6 полков, по нашим скромным подсчетам, получается, что мы только сможем вывести из строя 110 танков. Почему получается такой плохой результат? Потому что мы имеем на вооружении пушку 20-мм, она имеет очень маленький калибр и мало пробивает, если считать калибр снаряда на толщину брони"1. Поэтому, сделал он вывод, самыми эффективными самолетами в борьбе с танками должны быть штурмовики и истребители, вооруженные пушкой 37-мм калибра.

С большой заключительной речью по обсуждавшимся в его докладе проблемам выступил Рычагов. "Сейчас Германия в войне с Англией отделена большим водным пространством, - указал он. - Условия войны, как мы видим, своеобразные. В будущей войне мы подобного положения иметь не будем. Наша основная задача учить авиацию действовать совместно с войсками в бою и операции. Многое будет зависеть от качества этого обучения и организации боя, как в воздухе, так и на земле. С задачей, о которой я говорю, - заявил начальник Главного управления ВВС, -мы должны справиться в 1941 году.

В 1941 году мы получаем большое количество самолетов - пикировщиков и штурмовиков. Нужно будет как следует обучить наш летный состав владеть этими машинами и применять их на поле боя, - продолжал он. - С этой задачей мы справимся, так как важность взаимодействия авиации с наземными войсками понимается всеми командирами. Мы хорошо понимаем, что одними разрушениями в тылу противника победы па фронте не добьешься".

Заканчивая свое выступление, Рычагов заявил: "Приказом Народного комиссара обороны № 0362, одобренным правительством, кладется начало организованному Воздушному флоту. Старая организация Воздушного флота себя изжила. Сейчас нам нужен массовый Воздушный флот, хорошо организованный и подвижный. В старой организации ВВС мы этого не имели".

Итак, из заключения Рычагова следует, что военно-воздушные силы Красной Армии находились к концу 1941 г. в стадии перевооружения, реорганизации и обучения. Рассчитывали достичь коренного перелома в решении этих проблем в 1941 г.

Источник: В.А.Анфилов, Ф.И.Голиков. Загадка 1941 года. О войне под разными ракурсами. Москва, "Вече", 2005

Главная страница

Начало войны

При перепечатывании материалов сайта активная ссылка на сайт обязательна!

Copyright © 2003-2009