ЮГО-ЗАПАДНЫЙ ФРОНТ

увеличить

Рассказывает командир танковой роты Павел Заскалько*

Павел Заскалько, которому довелось пережить немало драматических событий, о чем будет рассказано в этой книге, успешно завершил войну в Берлине. Сейчас он, как и многие другие герои этой книги, в отставке, работает начальником автомотоклуба ДОСААФ в Воронеже. Ветеран 1-й гвардейской танковой бригады Аркадий Ростков вспоминает: "Родом из Ростова, Заскалько в годы гражданской войны еще мальчиком наблюдал расправы белогвардейцев с. гражданским населением; сцены эти врезались ему в память на всю жизнь, и он решил стать военным, чтобы защищать свой народ. Специальность танкиста Заскалько приобрел, окончив Орловское танковое училище, куда был направлен по путевке комсомола. Я помню его как общительного, остроумного человека, способного командира. Его все уважали".

Заскалько:
Вам, конечно, известно, что основной костяк нашей бригады составляют танкисты, начинавшие войну в 15-й танковой дивизии в Станиславе. Я сам из этой дивизии и могу вам с полной ответственностью сказать, что служба в ней была отличной школой для всех нас. Что же касается, например, меня лично, то я, если хотите знать, танкист-профессионал. Мы с Александром Бурдой еще в середине тридцатых годов пошли в танковые войска - не по приказу, а по своей доброй воле. Вместе учились в Харькове, вместе служили в Станиславе, дома друзей - водой не разольешь, а по службе лютые соперники: оба командовали танковыми взводами и оба боролись за первенство.

Люблю я танковые войска, по-моему, это самый серьезный и важный род войск. Может, кто-нибудь считает иначе, а я - так. И даже жена так считает. Свою дочку мы назвали Таней, поскольку я сам танкист, а дома ее шутя называли Танкеткой. В общем, броневое семейство. Ну, а если говорить не шутя, то я уверен, что Красная Армия рано или поздно въедет в Берлин именно на танках.

Большинство танкистов в нашей бригаде,- вы это, наверное, уже знаете,- из быв [47] шей 15-й дивизии. Это была хорошая дивизия,- смотрите, каких героев она дала. Высок у нас был дух соревнования. И это сказывалось буквально во всем, вплоть до мелочей.

Я вам расскажу такую забавную историю - вы не слыхали, что я ухитрился в лазарет попасть за шесть часов до войны? Так вот, это было так. 21 июня у нас заканчивались спортивные соревнования двух танковых полков. Вдруг прибегают ко мне ребята из нашего полка: "Выручай! Ты же любитель велосипедной езды. Если мы по велосипеду наших противников обставим - первенство наше".- "Да я же давно не ездил".- "Ничего, сила у тебя бычья". Ну что ж, надо было выручать нашу команду. Сел па велосипед, нажал... И, представьте себе, обставил всех. А вот на финише приключилась авария: осталось подо мной седло да руль в руках, колеса разлетелись. Я так и пропахал землю физиономией. Команде первенство, а мне - лазарет. И смех и грех... А на рассвете следующего дня - война.

Как она начиналась, вы знаете. Сложная была обстановка, а неразберихи много было, наш танковый корпус все время перебрасывали с одного направления на другое, но дралась дивизия отлично. Мы, конечно, отходили, но за каждый километр фашисты платили нам дорогой ценой. Конечно, крепкие нервы и прочное седце надо было иметь, счень много горького довелось, пережить. Но уж те, кто выжил,- это неоценимый человеческий капитал: каждый такой танкист сотни гитлеровских стоит. Бурда, Рафтопулло, Лавриненко, Загудаев, Любушкин, Луппов, Молчанов, Капотов, Томилин, Тимофеев, Фролов, Полянский, Исаченко, Луговой, Афонин, Евтушенко, Ивченко, Корсун, Петров, Гаврилюк, Стороженко - это же действительно гвардия. А я вам мог бы еще сотню фамилий назвать.

Описывать сейчас весь наш боевой путь [48] от Станислава - невозможное дело. Получилась бы большая книга, да когда-нибудь такую книгу и напишут. Я вам только кое-что из своей личной практики сообщу.

Вот вспоминается мне, например, такой случай. В начале июля, когда наша 15-я танковая дивизия находилась северо-западнее Проскурова, двигаясь к Мозырю, мне и лейтенанту Луговому был дан приказ: немедленно выехать с пятнадцатью автомашинами в район Валявы - есть такое местечко на Западной Украине - и вывезти оттуда боеприпасы. Туда уже подходили гитлеровцы...

Мчимся вперед, а навстречу нам отходящие наши колонны - пехота, артиллерия... Доехали до города Борщув. За два часа до этого там шел бой с гитлеровским десантом. Нас обстреляли с колокольни. Я выпросил броневичок у находившегося там начальника штаба одной бригады и сбил фашистов с колокольни. Помчались дальше.

Вот уже Залещики. Там мост, он уже подготовлен к взрыву. Майор, которому поручено это дело, предупреждает: "Взорвем завтра. Не вернетесь к двенадцати, пеняйте на себя, придется вам вплавь перебираться через реку". Спешим вперед. В Коцмане нас встречают пулеметным огнем,- одна очередь у меня под ногами прошла. Оказывается, и здесь фашистский десант сброшен, и наша горнострелковая бригада ведет бой на два фронта - ее атакуют и в лоб, и с тыла. Поехали через Кучермик. Ночь, идет дождь, скользко. Машины застревают в грязи, мы их с трудом вытаскиваем. Надо спешить, иначе не поспеем вернуться к переправе.

Въехали в Валяву и узнали, что часть боеприпасов наши увезли, а остальное взорвали. Подобрали мы группу бойцов, остававшихся в Валяве, посадили их на машины и - обратно к Залещикам. Подлетаем к мосту в 12 часов 15 минут. На мосту бледный майор с часами и вооруженные бойцы. Все-таки [49] рискнул, подождал нас. А в это время фашисты уже подходят к реке.

Решили дать бой на переправе, а когда гитлеровцы ворвутся на мост, взорвать его вместе с ними. У наших нашлось противотанковое орудие. Поставили его и били прямой наводкой по пехоте. Впереди гитлеровцы гнали венгерскую пехоту. Она шла в бой неохотно. Но только начнет откатывать назад,- сзади ее немецкие эсэсовцы косят из пулеметов.

На мосту - гора трупов, А гитлеровцы все повторяют атаки. Когда держаться дальше было уже невозможно, впустили на мост их колонну и взорвали. Это было уже ночью. Мы двинулись к своей дивизии. У городка Мала Скела опять встречают нас обстрелом. Мы в сторону, обошли городок, добрались до того места, где стояла наша дивизия, а ее там уже нет. Говорят, она отошла к Белой Церкви. У меня собралось на грузовиках уже 42 человека. Мы погрузили боеприпасы и оружие, какое еще оставалось, и поехали искать дивизию.

В Белой Церкви находим наш моторизованный полк. Оказывается, основные силы дивизии ведут бой под Бердичевом, но туда уже не прорвешься. Будем воевать здесь. Сделали из моей группы отряд истребителей танков - у каждого граната, две бутылки с горючим и наган. Трех лейтенантов назначили командирами отделений. К счастью, у меня были на грузовиках припасены пулеметы. Взяли их с собой - это уже большая сила.

Мы продвигаемся вперед, действуем осторожно - наши пулеметы уже вышли из строя. Вдруг из ржи, с дистанции пятнадцать-двадцать метров, - огонь из автоматов. Мы залегли. Я кричу Луговому: "Готовь гранаты! Надо выбиваться". Вскочили все на колени и разом - гранаты в рожь. Гитлеровцы сразу отскочили, а мы стали отползать по канаве.

Фашисты бросили нам наперерез танк.[50].

Он совсем рядом. Луговой говорит: "Я танкист, меня не перехитришь". И - прыг в мертвую зону обстрела танка, там и маневрирует. Так двести метров и шел рядом с немецким танком, увертывался от него. Теперь страшно даже вспомнить об этом, а он тогда действовал удивительно хладнокровно, хотя жизнь его висела на волоске.

У немцев сокрушительное преимущество, они атакуют со всех сторон, а наши части, прикрывающие Белую Церковь, уже сильно потрепаны. Все перемешалось - наши мотострелки, пограничники, остатки одной стрелковой дивизии. А людей становится все меньше. Рядом со мной упал наш шофер Галкин - пуля попала в висок. Я закрыл ему глаза, взял его оружие, Упал еще один - его тяжело ранило в ноги. Я попытался тащить раненого, он взмолился - страшная боль - и попросил: "Дай умереть спокойно".

Тут какой-то полковой комиссар создает засаду у шоссе, я присоединился к нему. У нас восемь человек, ручной пулемет, по две гранаты на каждого, винтовки. Комиссар говорит: "Если действовать из засады, можно много их перебить". И верно: шла группа гитлеровцев кучно, мы сразу двадцать человек скосили. Стало опять тихо. А сзади нас по обходному шоссе идут два немецких средних танка. Их бы гранатами забросать, но у нас уже ни одной не осталось. Гитлеровцы обнаглели. Открыли люки, встали во весь рост и строчат из автоматов.

Такое зло нас взяло, не передать. Пришлось опять отходить, присоединились к пограничникам. Там я снова встретился с Луговым. Город Белая Церковь уже пуст, наши силы исчерпаны, но пограничники еще удерживают лес. Повоевали мы вместе с ними, потом их командир нам говорит: "Вот что, ребята, вы танкисты, у вас важная специальность, погибать вам в пешем строю не следует, вам еще дадут танки. Уходите. А мы останемся тут до конца".

Мы не хотели уходить, но он нас пугнул так, что пришлось все-таки уйти. Шли мы через город вдвоем с Луговым. Зашли по пути в клинику - воды напиться. Глядим, какое ценнейшее медицинское оборудование остается фашистам. И тут я просто осатанел - сказалось все напряжение этих бессонных дней и ночей. Выломал ножку у табуретки и стал бить стеклянные шкафы с хирургическим инструментом.

Луговой меня торопит, а я не ухожу. Слышим топот: фашисты входят в город! Луговой выскочил на улицу, а я в сад. Смотрю, рядом стоит гитлеровец, пьет из фляжки, а винтовка прислонена к стене. Я его кулаком в скулу. Он на меня, но я сильнее. Схватил его за плечи и бил затылком об стену, пока не увидел, что руки мои по плечи в его крови.

Сел и горько расплакался - такая была реакция. Тут меня нашел Луговой, и мы дворами выбрались из города. Нашли остатки нашего моторизованного полка - половина его отходила на Киев, половина па Погребище. С мотострелками мы и прорвались к своим. А потом нас всех, танкистов, собрали и отправили на формирование.

Источник: Юрий Жуков. Люди 40-х годов. Записки военного корреспондента. Издательство "Советская Россия", Москва, 1969.

Главная страница     Начало войны     Юго-Западный фронт


При перепечатывании материалов сайта активная ссылка на сайт обязательна!

Copyright © 2003-2009