Из статьи А.В.Полосухиной "32-я Краснознамённая стрелковая дивизия на защите Москвы" (К 60 – летию разгрома немецко-фашистских войск под Москвой)

...6 октября Можайская линия обороны была приведена в боевую готовность. Здесь формировалась 5-я армия, которую возглавил генерал-майор Д. Д. Лелюшенко. 32-я стрелковая дивизия стала основной боевой силой 5-й армии, защищавшей Москву на можайском направлении.

В начальный период Московской битвы город Можайск оказался на направлении главного удара противника. Бои на подступах к Можайску начались 12 октября...

...32-я дивизия, полностью укомплектованная личным составом и вооружением, вышла на свой оборонительный рубеж, чтобы преградить путь фашистским войскам. «Запомни, комдив, ты стоишь часовым у главных ворот столицы. А часовой не имеет права оставлять свой пост без приказа», – сказал командарм Д. Д. Лелюшенко во время встречи с В. И. Полосухиным в штабе дивизии [5]. Дивизия имела в своём составе три стрелковых, два артиллерийских полка, противотанковый и зенитный дивизионы, пять специальных батальонов, роту химзащиты, 8593 винтовки, 872 автомата, 444 пулемёта, 286 орудий и миномётов, более 500 машин разного назначения, в том числе роту лёгких танков и роту бронетранспортёров. Находящаяся на вооружении артиллерия позволяла поражать противника на удалении 12 километров от переднего края. В дивизии служили 15 тысяч человек – представители всех союзных республик, большую часть из них составляли сибиряки. Во всех подразделениях имелись партийные и комсомольские организации. Перед боем на Можайском рубеже партийные организации получили 219 заявлений о приёме в партию, а 133-й лёгкий артиллерийский полк полностью стал партийно-комсомольским. Всего в дивизии было 900 коммунистов, четыре с половиной тысячи комсомольцев [6].

Организуя отпор фашистским войскам, представитель Ставки ВГК А. М. Василевский, находившийся в это время в Можайске, встретился с комдивом В. И. Полосухиным сразу же, когда на выгрузку поступил эшелон со штабом 32-й дивизии. В. И. Полосухин доложил о численном составе, вооружении и боевых возможностях дивизии. А. М. Васильевский сказал: «Товарищ Полосухин, ваша дивизия займёт полосу обороны, в центре которой – Бородинское поле. Защищать его надо любой ценой. Доложу Ставке и Генштабу: Бородинское поле будет оборонять 32-я Сибирская дивизия» [6, с. 30]. Свой командный пункт В. И. Полосухин разместил на высоте позади того места, где стояла когда-то батарея Раевского. С высоты хорошо просматривались окрестности. Видны были памятники и обелиски, воздвигнутые в честь героев Бородинской битвы 1812 года. «Командира 32-й дивизии я нашёл на Бородинском поле, – вспоминает бывший старший инструктор политотдела 5-й армии Г. С. Кабанов, – около гранитного обелиска. Здесь, где в сентябре 1812 года находился командный пункт великого русского полководца М. И. Кутузова, я увидел командира соединения Виктора Ивановича Полосухина. Это был высокий, крепко сколоченный тридцатисемилетний сибирский богатырь с добродушным русским лицом... Он внимательно осматривал окружающую местность. «Священное место, – не отрывая бинокля от глаз, вполголоса произнёс командир дивизии. – На таком поле нельзя плохо драться с врагами»[7]. На Бородинском поле в октябре 1941 года, накануне боя встречались с комдивом военкоры газет «Правда», «Красноармейская правда» Михаил Брагин и Евгений Воробьёв. Они имели возможность стать участниками рекогносцировки, которую проводил В. И. Полосухин перед боем. «Осталась в памяти его беседа с артиллеристами; он подсказал им, где у немецких танков броня потоньше, шла также речь об особенностях стрельбы прямой наводкой», – вспоминал Евгений Воробьёв. Напутствуя командиров, спешивших после осмотра местности в свои полки, батальоны, комдив сказал: «Нас ждёт жестокий бой. Будем биться с фашистами на Бородинском поле. Выстоять любой ценой – вот приказ». «Такая нам досталась доля!» И в этот день, по словам военкора, «памятники славы стали свидетелями командирской разведки» [8].

Очерк Михаила Брагина, посвящённый октябрьским боям 32-ой дивизии на Бородинском поле в 1941 году, был опубликован в «Правде» [9].

32-я дивизия оборонялась на фронте до 45 километров. Основу обороны полосы дивизии составляли батальонные районы, которые перекрывали наиболее вероятные направления вражеских атак. Бойцы отрыли окопы полного профиля и ходы сообщения, установили лёгкие бетонированные огневые точки. Отдельные участки были прикрыты противотанковыми рвами, эскарпами, проволочными заграждениями [10]. На правом фланге дивизии 113-й стрелковый полк прикрывал Бородинское поле, Можайск с севера. 17-й стрелковый полк имени М. В. Фрунзе был на левом фланге, на направлении железной и шоссейной дорог Минск – Москва, перехватывая Минское и Можайское шоссе. Особое значение имела высота восточнее деревни Ельня. От этой высоты до Поклонной горы в Москве – 126 километров. На опасном участке от деревни Рогачево до Ельнинского оврага боевые порядки расположились в лесу.

322-й стрелковый полк встал в центре на фронте Беззубово-Бородино. Он оказался непосредственно на Бородинском поле [6, с. 43-45]. Для усиления 32-й дивизии в октябрьских боях командарм Д. Д. Лелюшенко выделил приданные ей части: сводный батальон курсантов Московского военно-политического училища имени В. И. Ленина, 230-й учебный запасной полк. Сдерживали наступление противника входившие в состав 5-й армии 18-я, 19-я, 20-я танковые бригады, три артиллерийских противотанковых полка. У деревень Псарево – Кукарино заняла огневые позиции реактивная артиллерия («катюши») [11].

Но, к сожалению, в трудный период с 11 по 18 октября не все ещё соединения 5-й армии заняли свои оборонительные рубежи. Новые силы в 5-ю армию прибыли через 6-8 дней: 50-я стрелковая и 82-я мотострелковая дивизии, 22-я танковая бригада [12].

На можайском направлении в битве за Москву можно выделить несколько главных этапов борьбы 32-й дивизии с немецкими оккупантами. Первый этап – это октябрьские бои 1941 года на Бородинском поле, под Можайском, когда сибиряки в течение шести дней сдерживали бешеный натиск 40-го моторизованного и подошедшего вскоре 9-го армейского корпусов, рвавшихся к Москве. Командарм Д. Д. Лелюшенко отмечал: «32-я стрелковая дивизия стояла у Бородина насмерть. Каждый сражался до тех пор, пока руки держали оружие, пока билось сердце» [13]. Вскоре после этих боёв специальный корреспондент газеты 5-й армии «Уничтожим врага» поэт Сергей Васильев написал поэму «Москва за нами», посвящённую подвигу воинов 32-й дивизии на Бородинском поле.

32-я дивизия сражалась против отборных эсэсовских частей, сдерживая значительно превосходящие её силы. В составе 40-го мотокорпуса, имевшего 400 танков, были дивизия СС «Рейх», 10-я танковая и 7-я пехотная дивизии. Общая численность гитлеровцев в них превышала 50 тысяч. С воздуха их поддерживал авиационный корпус [6, с. 187]. Первые бои на подступах к Бородину завязались 12 октября с вражескими разведывательными и головными частями. Первые фашистские танки были подбиты воинами дивизии на Минском шоссе у деревни Ельня. Здесь шоссе спускается в глубокую лощину с речкой Еленкой. В дотах по обеим сторонам шоссе располагались орудия противотанковой батареи, приданной 2-му батальону 17-го полка. Командовал батальоном капитан П. И. Романов. На этот участок вторглись два эсэсовских полка – «Дойчланд» и «Фюрер». На магистрали Москва – Минск показались немецкие танки. Стреляя на ходу, они по два в ряд неслись вперёд. Командир орудия комсомолец И. Я. Харинцев скомандовал: «Огонь!» Раздался оглушительный выстрел. Головной танк замер на магистрали. Шесть танков врага уничтожил расчёт из противотанковой батареи в составе сержанта И. Я. Харинцева, бойцов С. И. Забелина и В. П. Кравцова – мастера точной наводки. Дождавшись, когда танки буквально втянулись в своеобразное ущелье, то есть место, где дорога проходит в глубокой выемке с крутыми откосами, батарейцы открыли сильный огонь на уничтожение. Здесь танки не могли развернуться ни вправо, ни влево. Сразу загорелись все машины. На дороге образовался затор. Это задержало продвижение вражеской мотопехоты, следовавшей за танками. Затем были разбиты и подожжены две штабные машины, в которых находились офицеры и солдаты [7, с. 70-71]. В наши дни о подвиге артиллеристов в Подмосковье напоминает «Дот Харинцева» с памятной доской, установленной ветеранами. Легендарный дот окружают березы, посаженные молодыми воинами, служившими в этих местах.

13-14 октября 32-я дивизия отбила несколько атак танков противника под Можайском. Немецкая дивизия СС «Рейх» и 10-я танковая нанесли главный удар вдоль Минского шоссе. Здесь на позиции 17-го полка наступали 30 танков с мотопехотой при поддержке авиации. Героически отражал вражеские атаки 2-й батальон, который немцы пытались взять в клещи. Дивизия сорвала попытки врага обойти её левый фланг и прорваться в центре боевого порядка соединения в направлении на Фомкино [10, с. 65-66]. Но противнику удалось вклиниться между железной дорогой и Минским шоссе, овладеть населёнными пунктами Рогачёво, Утицы и Артёмки [15]. Тогда комдив ввёл в бой свои резервы – два артиллеристских противотанковых полка и разведывательный батальон дивизии. По прорвавшимся вражеским частям дали два залпа четыре дивизиона гвардейских миномётов [10, с. 66].

13 и 14 октября в частях дивизии побывали командарм Д. Д. Лелюшенко и член Военного совета П. Ф. Иванов. Они оба убедились, как отмечал генерал Д. Д. Лелюшенко, что «командир 32-й стрелковой дивизии полковник В. И. Полосухин умело организовал оборону». Он сосредоточил основные силы и средства не на переднем крае, а в глубине обороны. По мнению командарма, это давало возможность сначала расстроить огнём боевые порядки наступающего противника, стеснить его маневр, затруднить поддержку пехоты и танков артиллерией и авиацией, а затем решительными контратаками уничтожить прорвавшиеся через передний край вражеские силы [16].

«Продолжать упорную оборону на Можайском рубеже», – таков был приказ командующего Западным фронтом Г. К. Жукова, полученный ночью 14 октября [13, с. 69]. Выполняя приказ комдива, подразделения 322-го полка нанесли два парирующих удара в основание прорыва и во фланги – на Рогачёво и Утицы. 2-й батальон капитана В. А. Щербакова поддерживала батарея орудий старшего лейтенанта Н. П. Нечаева. В ночь с 14 на 15 октября бойцы пошли в атаку и ворвались в деревню Рогачёво. Отряд фашистов был истреблён почти полностью и уничтожен 21 танк. Выбивая гитлеровцев из Утиц, героически сражался 3-й батальон капитана Б. В. Зленко, поддержанный миномётной батареей полка. Комбат водил своих воинов в контратаки, дважды был ранен, перед своей гибелью успел метнуть гранату под гусеницу вражеского танка [17]. На 121-м километре Минской автомагистрали, у деревни Артёмки отважно действовал сводный отряд под командованием майора П. И. Воробьёва. Он предотвратил угрозу прорыва эсэсовцев во фланги наших войск в районе Можайска, нанёс им поражение рядом контратак. Не раз водил в атаки воинов комиссар 17-го полка П. Н. Михайлов, находившийся на участке 3-го батальона. 600 коммунистов – курсантов Московского военно-политического училища имени В. И. Ленина героически сдерживали натиск фашистов в районе Минской автомагистрали. Южнее Утицкого кургана продвижение эсэсовцев остановил 12-й отдельный разведывательный батальон майора Н. А. Корепанова. Более трёх дней шёл ожесточённый бой за Артёмки. Деревня несколько раз переходила из рук в руки. У Артёмок мужественно сражались с фашистами артиллеристы 154-го гаубичного полка майора В. К. Чевгуса [11, с. 127-129]. Приняв командование 5-й армией после ранения Д. Д. Лелюшенко, генерал-майор Л. А. Говоров сразу же выехал на автостраду к Артёмкам. Встретившись с командирами соединений В. К. Чевгуским, П. И. Воробьёвым, командарм приказал выполнять ранее поставленную задачу: оборонять автостраду Минск – Москва. Л. А. Говоров усилил отряд майора П. И. Воробьёва стрелковым батальоном и гвардейским миномётным дивизионом. Противник, стремившийся к Москве по Минскому шоссе, был остановлен [6, с. 121-123, 139].

15-17 октября упорные бои шли и в центре Бородинского поля, у памятников русским воинам, героям 1812 года. Стойко удерживал свои позиции у Шевардина батальон капитана В. А. Щербакова вместе с артиллерийской батареей Н. П. Нечаева. У Шевардинского редута и флешей Багратиона они отбили четыре атаки гитлеровцев [17, с. 7]. Комбат В. А. Щербаков сам водил роты в штыковые атаки, со своими бойцами выбил противника из Новой Деревни, уничтожил при этом 18 танков, 50 автомашин и 600 гитлеровцев [7, с. 81-82]. Имя Василия Александровича Щербакова, бесстрашного и талантливого командира, стало легендарным. За умелое командование батальоном и личную храбрость капитан В. А. Щербаков был награжден орденом Ленина [18].

Мужественное сопротивление врагу оказал дивизион капитана В. А. Зеленова из 133-го артполка. Все четыре батареи дивизиона защищали боевые позиции на Бородинском поле. На батарее Раевского находился наблюдательный пункт капитана В. А. Зеленова. Артиллеристы уничтожали немецкие танки огнём прямой наводкой. Доблесть и отвагу проявил орудийный расчёт сержанта Алексея Русских, в составе которого наводчиком был Федор Яковлевич Чихман. Воины подбили несколько вражеских танков, но ещё один продолжал ползти на орудие. И этот последний танк, несмотря на тяжёлое ранение, уничтожил наводчик после гибели своих товарищей. За бои на Бородинском поле комсомолец Федор Чихман был награжден орденом Ленина [11, с. 130].

Военком дивизии полковой комиссар Георгий Михайлович Мартынов, не раз находившийся в боевых порядках сражающихся воинов, видел, как отважно и мужественно действовали они, как умело применяли оружие в ближнем бою, а фашистов уничтожали главным образом огнём с ближних дистанций. Военком это отметил, отвечая на вопросы корреспондента газеты Западного фронта «Красноармейская правда» [6, с. 105-106].

октябрьские дни 1941 года, когда враг стоял у стен Москвы, Верховному Главнокомандующему И. В. Сталину постоянно докладывали о положении на всех направлениях, где оборонялись наши армии – 16-я, 5-я и другие. При этом отмечалось, что тяжёлые бои идут под Бородином в полосе обороны 32-й дивизии В. И. Полосухина. Вызванный в Кремль по приказу Сталина, генерал Г. К. Жуков сказал: «На волоколамском направлении... сформирована 16-я армия. На место прорыва противника поставлен сводный полк курсантов военных училищ. На можайском направлении в районе Бородина на пути 40-го мотокорпуса вермахта развёрнуты части 32-й стрелковой дивизии. Сейчас там идёт тяжелейший бой» [19].

Маршал Советского Союза Г. К. Жуков после войны в своих выступлениях, статьях, мемуарах, давая высокую оценку подвигу воинов 32-й дивизии, подчёркивал, что она сражалась упорно на бородинских позициях, непоколебимым оставалось мужество её бойцов, которые приумножили славу своих доблестных предков – героев 1812 года, отбивая сильные атаки фашистских танков и пехоты [20]. Бывший командующий Западным фронтом Г. К. Жуков писал: «Части 32-й дивизии истекали кровью, но всё же при поддержке 18-й, 19-й и 20-й танковых бригад мужественно сдерживали удары врага... В этих неравных боях отважные воины дивизии Полосухина и танкисты... проявили невиданную стойкость» [21].

Тогда в боях на можайских рубежах враг потерял 117 танков, 226 автомашины, много другой техники, до 10 тысяч солдат и офицеров убитыми и ранеными [7, с. 67].

Подвиг советских воинов, задержавших на шесть дней у Бородина продвижение фашистов, сыграл в обороне Москвы большую роль: было выиграно время для переброски подкреплений, для укрепления ближних подступов к Москве. Оказывая решительное сопротивление врагу, наши части не позволили ему вести безостановочное наступление на Москву. Одни из специалистов по военной истории В. Н. Окороков считает, что вся полнота картины бородинских боёв 1941 года ещё не воссоздана. Это большой долг историков и участников боёв. «Почти шесть суток шло кровопролитное сражение в районе Бородино в октябре 1941 года. Этим дням не было цены в обороне Москвы», – пишет В. Н. Окороков [22]. Наши соединения должны были любой ценой задержать противника на Можайской линии, чтобы выиграть время для организации обороны и развёртывания подходящих из глубины страны резервов [23].

Выполняя приказ командарма Л. А. Говорова, подразделения, оборонявшие Бородинское поле, в ночь на 18 октября отошли за Москву-реку и заняли новый рубеж. Артиллерийскую группу выводили с Бородинского поля 18 октября [6, с. 192, 195]. Перевес противника в силах чувствовался всё больше. 18 октября, прорвав оборону частей 5-й армии, на улицы Можайска ворвались фашистские войска. Вражеским танкам и мотопехоте удалось обойти Можайск с севера и с юга [24].

При перепечатывании материалов сайта активная ссылка на сайт обязательна!

Copyright © 2003-2009