ВЕНГРИЯ

28 декабря. Штаб фронта.

Кольцо вокруг Будапешта сжимается. Враг мечется в городе. Еще два дня' назад, когда батальоны 46-й армии ворвались в западные предместья Буды, гитлеровцы начали спешно перебрасывать в Буду подкрепления.

Вчера в разведотделе 7-й армии мне было сказано:

В ночь на 26-е фашисты северо-восточнее Будапешта уехали на машинах и предупредили венгров: "Придут другие".

Сегодня здесь я получил подтверждение сообщенного мне вчера в Ромхани: начиная от Дунакеси и южнее стояла эсэсовская мотодивизия "Фельдхернхалле". Дивизию сняли отсюда и отправили в Буду, а здесь оставили лишь саперный батальон этой дивизии, разбив его на отделения. Каждое отделение поставили в качестве заградотряда позади обороняющих этот участок венгерских рот или взводов с приказанием стрелять из пулеметов в спину венграм, если те начнут отступать. Рекомендовано также ставить позади венгров минные поля - верное средство "уберечь" своих союзников от отступления!

То же самое произошло восточнее, в районе Керепеш - Ишасег, где позади стоящих там 10-й и 12-й венгерских дивизий немцы поставили подразделения 8-й эсэсовской кавалерийской дивизии.

Переброшена в Буду, на другой берег Дуная, и стоявшая здесь 18-я танковая дивизия гитлеровцев, а тут оставлены отдельные группы как заградотряды.

На каждом участке по всей первой линии против войск нашего 30-го стрелкового корпуса 7-й армии сидят венгры, а позади них - немцы.

Но заткнуть брешь в Буде не удалось. Сегодня соединения 46-й армии углубились в западные кварталы Буды и оттесняют окруженную группировку к центру города.

Большая часть находившихся в Будапеште гитлеровских войск вообще за последнее время выведена из города. Тем яростнее сопротивляются сейчас те, кому из кольца окружения уже не вырваться. Всех оставляемых в Будапеште по приказанию фашистского командования гитлеровцы используют на оборонительных работах...

...Сегодня они спешно перебрасывают свои войска из Буды в Пешт, потому что здесь, по восточному обводу кольца окружения, наши части, кое-где пройдя предместья, подступили вплотную к окраинам города. Батальоны дивизий 30-го и 18-го корпусов уже ведут бои в районах Уйпешта, Ракошпалоти, Пештсентле-ринца, Пештсентзржебета.

Это пока еще не генеральное наступление на город, это скорее "частная инициатива" некоторых передовых полков, развед-отрядов, саперных подразделений - прощупывание систем обороны, разведка боем, поиск "языка", определение огневых позиций врага

Фашисты сооружают на всех улицах баррикады, и сегодня наши передовые подразделения штурмовали многие из таких воздвигнутых на окраинах города баррикад. Сопротивляющийся враг с каждым часом оставляет очередные кварталы предместий и превращенных в оборонительные рубежи пустырей на юго-восточной стороне города. Битва по всему обводу кольца принимает характер уличных боев, где надо штурмовать каждый перекресток и каждый дом...

Воины нашего переднего края, взламывающие вражеские рубежи, находятся под непрерывным шквальным артиллерийским и минометным обстрелом. Гитлеровцы чаще всего ведут огонь беспорядочно и бессистемно, стараясь обезопасить себя от наших атак. Дым разрывов стоит над пригородными селениями. Но наши воины, умеющие прекрасно использовать любое укрытие, не опасаясь такого огня, неустанно атакуют вражеские рубежи.

Особенно жаркие бои разыгрались вчера на участке, где наступают гвардейские полки Атаманова, Хрипко и Лебедева. Эти полки пробивали брешь в третьей линии обороны. Гитлеровцы и венгерские фашисты (как их называют у нас, салашисты) отчаянно сопротивлялись. В кирпичных домах здесь засели группы вражеских автоматчиков, на перекрестках улиц зарыты землю самоходные установки, расставлены пушки и пулеметы. Наши воины пробивают все эти барьеры и шаг за шагом продвигаются вперед.

Подвиг на окраинах Будапешта вчера совершил молодой солдат одной из дивизий 30-го корпуса Грегуль. Он первым ворвался в траншеи противника и забросал гитлеровцев гранатами. Недалеко от себя он заметил вражеский пулемет. Грегуль подкрался к пулемету и ударом приклада убил вражеского пулеметчика, затем повернул пулемет и открыл огонь по врагу. Притаившийся вблизи гитлеровец бросил в Грегуля гранату, но тот успел схватить ее и метнуть обратно в немца. Граната, разорвавшись, убила фашиста и ранила Грегуля. Но мужественный солдат остался в строю, пока его рота не овладела вражеской позицией. При эвакуации в медсанбат Грегуль заявил: "Жаль, что меня ранило, но скоро я вернусь к вам, товарищи, и покажу гитлеровцам кузькину мать!"

По свидетельству пленных, во многих районах Будапешта нет света и воды. Вчера в городской район южнее Уйпешта несколько транспортных самолетов "Юнкерс-52" сбросили грузы на парашютах. В одном из контейнеров, приземлившихся на нашей территории, оказались мины к 81 -миллиметровому миномету. Этот факт свидетельствует об угрожающей гитлеровцам в Будапеште нехватке боеприпасов.

Раз по двадцать в сутки слышен унылый вой будапештских сирен. Воздушные тревоги объявляются, даже когда никаких налетов на город нет. Почему? Надо полагать, гарнизоном Будапешта овладевает паника. Всем понятно: если в предместьях мы взломали и прошли первую линию обороны, то ведь на этом не остановимся.

Вторая и третья линии вражеской обороны пересекают дома городских предместий, насыпи железных дорог, озера и парки. Наши части прорвали третью линию, и сейчас враг сгоняет десятки тысяч жителей на укрепление четвертой линии обороны, проходящей через самые окраины.

В поселок Дунахарасти явилось несколько стариков, укрывавшихся во время боя в подвалах и обнаруженных там нашими пехотинцами. Некоторым из этих стариков по шестьдесят с лишним лет. Изможденные, обессиленные, они рассказали, что власти пригнали их на передний край вместе с толпами других жителей Будапешта и заставили копать противотанковый ров под артиллерийским и минометным огнем. Каждый из них получал в сутки по сто граммов хлеба. Они утверждают, что в городе сытно питаются только немцы и венгерские фашисты, а вся бедняцкая часть гражданского населения давно уже голодает.

Отступая из взятых нами предместий, фашисты расстреливают всех попадающихся на улицах и не желающих отступать вместе с гитлеровскими войсками мужчин, насилуют девушек-мадьярок, грабят все население, отбирая не только продукты, но и все личное имущество, одежду, белье. В одном из предместий скрывавшиеся в подвалах жители сами задержали группу "швабов" (так называют мадьяры венгерских немцев). Эти "швабы", занимавшиеся мародерством, не успели бежать с отступавшими эсэсовцами. Жители заключили мародеров в глубокий подвал, завалили вход пустыми винными бочками и передали заключенных первым вступившим в предместье воинам Красной Армии.

Священник Михаил Виланд из поселка Дунахарасти, где гитлеровцы разграбили и взорвали две церкви, возмущенный безобразиями, творимыми фашистами, попросил у командира одного из наших подразделений разрешения обратиться по радио к венгерским солдатам, что занимали рубеж на окраине города перед фронтом подразделения. Разрешение было дано, и Михаил Виланд произнес речь, в которой разоблачал ложь фашистской пропаганды об отношении Красной Армии к религии. Виланд засвидетельствовал, что в его селе Дунахарасти после вступления Красной Армии открылась церковь и все верующие свободно молятся богу, а в дни рождества после католической мессы встречали праздник с традиционной елкой. Сразу же после речи священника на нашу сторону через линию фронта перебежали двенадцать венгерских солдат, которые заявили, что перебежала бы и вся рота, если б солдаты этой роты не боялись получить в спину пулеметные очереди от расположившихся позади них немцев.

Два или три дня назад севернее Эстергома к нам перешел и сдался в плен социал-демократ писатель Ковач, редактор крестьянской газеты. Он выразил желание встретиться с маршалом Малиновским, чтобы спросить, признают ли русские наличие внутреннего фронта в Венгрии как организующей народной силы, ставящей себе целью борьбу с фашизмом... Предлагает координировать действия внутреннего фронта в Будапеште с действиями Красной Армии. Просит устроить ему для этого встречу с перешедшим ранее на нашу сторону бывшим начальником генерального штаба Венгрии Яношем Верешем.

"...Конечно,- говорит Ковач,- могли бы восстать, но... то нет оружия, то жуткий террор!" А ему, как он говорит, видному писателю, нельзя было показывать свои намерения.

Всех "подозрительных" на улицах ловят и отправляют на оборонительные работы. Поэтому население боится выходить из подвалов.

Ковач рассказывает: разрушения в Будапеште не так велики, но в районе железнодорожной станции - большие; оборудование многих заводов эвакуировано; начали вывозить, когда Красная Армия подходила к Трансильвании; в октябре эвакуация заводов усилилась; из магазинов все вывезено. Рынок есть, но ничего не купишь, не продают...

С наших наблюдательных постов здесь хорошо виден Будапешт. До 24 декабря в нем дымились некоторые трубы заводов. С 25-го ни одна труба не дымит. Бежавшие из города жители рассказывают, что гитлеровцы взрывают в городе дамбы, затопляя водой низко расположенные районы города. И все в один голос подтверждают: в городе царит неописуемый террор, фашисты вершат массовые расстрелы.

...Да, оказавшись в безвыходном положении, гитлеровцы перед лицом собственной гибели срывают лютую злобу на мирных жителях. Это свидетельствует не только о подлости врага, но и о его слабости.

Источник: Очерки о Великой Отечественной войне 1941-1945. Издательство политической литературы, Москва, 1975.

При перепечатывании материалов сайта активная ссылка на сайт обязательна!

Copyright © 2003-2009