ВЕНГРИЯ

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Судя по воспоминаниям Фриснера, 27 октября было для него чрезвычайно тягостным днем. В этот день он долго размышлял над тем, как с наибольшей убедительностью объяснить генеральному штабу причины поражения, постигшего группу армий "Юг" в самом начале советского наступления в Венгрии. Он хорошо понимал, что в один прекрасный момент Гитлер сделает его козлом отпущения, снимет с поста командующего, и придется ему пребывать в резерве - это в лучшем случае - и "оттуда наблюдать за последним отрезком пути группы армий до трагического конца". Но поскольку он еще находился в занимаемой должности, ему надлежало наперед позаботиться о мерах, призванных стабилизировать шаткие позиции на Тисе и Дунае, предпринять что-то действенное, чтобы восстановить изрядно подмоченную репутацию мастера обороны, каким характеризовали его в кругах германского генералитета.

Мы могли, конечно, представить себе душевное состояние этого человека, оказавшегося в плачевном положении, - он не удержался под Яссами и Кишиневом, на горных твердынях Трансильванских Альп. В этой ситуации Фриснер опасался наговорить что-нибудь лишнее по адресу начальника генерального штаба Гудериана и самого фюрера. Ведь он никогда не принадлежал к вольнодумцам и оппозиционерам, казненным в июльские дни за участие в покушении на Гитлера. Фриснер был далек от мысли пересматривать свое мировоззрение под влиянием продолжавшихся неудач на советско-германском фронте; он не имел морального права неодобрительно отзываться о самом духе планов и концепций фюрера, ибо хорошо помнил о щедротах, полученных в воздаяние за то, что без каких-либо колебаний проникся нацистскими идеями завоевания "жизненного пространства". Все, к чему стремился теперь [316] Фриснер, заключалось лишь в поисках мер, долженствующих облегчить участь вверенной ему группы армий "Юг". Нет, он не станет живописать о причинах отступления, о потере оборонительных рубежей, напротив, он даже скажет, что "предыдущие бои в Карпатах, как и бои теперь на равнине, принесли нам большие успехи". А потом будет умолять старшее начальство пополнить группу армий людьми и техникой.

"Непрерывные интенсивные бои в последнее время, - сообщал он 27 октября Гудериану, - были особенно тяжелой нагрузкой для немецких войск моей группы армий... Естественным следствием являются потери и главным образом физическое истощение войск. Если здесь в скором времени не будет оказана помощь, то есть не будет доставлено пополнение в людях и технике, то, по-моему, наступит перенапряжение сил. Но тогда придется рассчитывать на неудачи. Этого я хотел бы избежать... Я вполне понимаю, что вы сами находитесь в затруднении в связи с другими очагами боев, но тем не менее я считаю своим долгом изложить вам положение вещей так, как оно есть в действительности. Самой большой заботой для меня является состояние и морально-боевой дух всех венгерских соединений... Следует уже теперь предсказать, что венгры не удержатся на своих позициях... Если я дополнительно не получу ни одного немецкого соединения в качестве опоры 3-й венгерской армии, то следует рассчитывать, что противник атакует... и вскоре овладеет Будапештом".

Строжайший приказ Гитлера гласил: оборону венгерской столицы вести "борьбой за каждый дом", не оставлять ее даже при неблагоприятном развитии обстановки на южном крыле советско-германского фронта. Все должно быть мобилизовано, чтобы укрепить город, превратить его в неприступную крепость и даже, по словам Фриснера, "принять решительные меры к тому, чтобы воспрепятствовать угрозе для собственных войск со стороны вооруженной черни столицы, которую следует или своевременно эвакуировать, или подавить силой оружия". Но, видимо, не очень-то внимали жители Будапешта заклинаниям "национального" правительства Салаши и самого Фриснера строить на улицах баррикады, набивать песком мешки, расчищать секторы обстрела в садах и парках, укреплять каждую подворотню, принимать участие в боях внутри города. Фриснер негодовал и возмущался: "Из 1862 человек, призванных в эти дни на военную службу, явились только 29; из 262 человек, мобилизованых на трудовой фронт, прибыли только девять человек! Это было красноречиво... Вести войну с такими союзниками и в таком трудном положении не было заманчивой задачей! Я чувствовал себя покинутым..." К началу [317] Будапештской операции группа армий "Юг" насчитывала в своем составе 35 дивизий, в том числе девять танковых и моторизованных, и три бригады. Ее наиболее значительные силы (21 дивизия и три бригады), преимущественно немецкие, действовали на ньиредьхазско-мишкольцском направлении, т. е. против войск правого крыла и центра 2-го Украинского фронта. Перед левым крылом находилось семь венгерских дивизий, несколько потрепанных в минувших боях; примерно около четырех дивизий располагалось в районе Будапешта.

Оценив сложившуюся обстановку, в особенности непрочное политическое положение правящей верхушки Венгрии и слабость вражеской обороны перед левым крылом 2-го Украинского фронта, Ставка Верховного Главнокомандования приказала командующему фронтом не позднее 29 октября силами 46-й армии генерала И. Т. Шлемина и 2-го гвардейского механизированного корпуса (командир корпуса генерал-лейтенант К. В. Свиридов) перейти [318] в наступление в междуречье Тисы и Дуная. Цель-свернуть оборону противника на западном берегу Тисы и тем самым обеспечить переправу сюда 7-й гвардейской армии; в дальнейшем 46-й армии, усиленной 4-м гвардейским механизированным корпусом, предстояло нанести удар по врагу, оборонявшему Будапешт. Остальные армии фронта (за исключением 40-й и 4-й румынской) должны были форсировать Тису и захватить плацдармы на ее западном берегу.

4-му Украинскому фронту предлагалось наступлением в глубь Чехословакии сковать действовавшую перед ним 1-го немецкую танковую армию, не допустив переброски части ее сил на будапештское направление; 3-му Украинскому фронту -продолжать перегруппировку и сосредоточение главных сил в югославском Банате, одновременно передовыми частями захватить плацдармы на правобережье Дуная и включиться в общее наступление на территории Венгрии. К началу наступления войска 2-го Украинского фронта превосходили группу армий "Юг": по пехоте - в 2, по орудиям (без противотанковых и зенитных) и минометам- в 4-4,5, по танкам и самоходно-артиллерийским установкам -в 1,9, по самолетам -в 2,6 раза

В соответствии с решением командующего фронтом 46-я армия под командованием генерал-лейтенанта И. Т. Шлемина наносила удар своим правым флангом, силами двух стрелковых и одного механизированного корпусов, в общем направлении на Кечкемет. 7-я гвардейская армия получила задачу: с утра 30 октября перейти в наступление из района юго-восточнее Сольнока, форсировать Тису и к исходу этого дня выйти на рубеж Тосег, Надькёреш. Находившаяся во фронтовом резерве 6-я гвардейская танковая армия предназначалась для развития успеха в направлении на Будапешт в полосе 7-й гвардейской армии. Войскам правого крыла фронта - 40-я, 27-я, 53-я армии, румынские соединения и конно-механизированная группа генерал-лейтенанта И. А. Плиева - было приказано продолжать наступление на ньиредьхазско-мишкольцском направлении.

29 октября, во второй половине дня, войска левого крыла фронта перешли в наступление и тогда же прорвали вражескую оборону в междуречье Тисы и Дуная. К исходу второго дня 46-я армия продвинулась вперед на 20 -40 км. 7-я гвардейская армия тем временем захватила плацдарм на правобережье Тисы размером 10 на 30 км. Попытки противника удержать Кечкемет силами переброшенной сюда 24-й танковой дивизии не принесли ему желаемых результатов, и к утру 1 ноября город был полностью очищен от оккупантов. Как стало известно позднее, немецко-фашистское командование планировало наступление в между- [319] речье Тисы и Дуная в направлении Сегеда, но из этой затеи ничего путного не получилось. Фриснер впоследствии отмечал: "Своим наступлением, ведущимся частично с ходу, противник опередил планы немецкого командования в Южной Венгрии на несколько дней. Вместо наступления немецких и венгерских войск на район Сегеда пришлось теперь по всему фронту вести оборону".

Что и говорить, обстановка для немецко-фашистского командования была не из приятных, и виной всему были, по словам Фриснера, только венгерские войска. "15-я венгерская и 8-я венгерская резервные дивизии, совершенно разложившиеся, отступали по дороге на Будапешт...",- писал он в своих воспоминаниях, как и о том, что ему пришлось предпринять, чтобы остановить повальное бегство союзников с поля боя. Он распорядился выставить на дороге заградительные отряды, собрать беглецов в группы и рассредоточить в составе немецких частей.

Во второй половине ноября в наступление включился подошедший 4-й гвардейский механизированный корпус; теперь в полосе действий 46-й армии наступало два механизированных корпуса. [320]

В течение 2 ноября эти корпуса продвинулись на 75 км, а на следующий день заняли город Алыпонемеди, расположенный в 15 км от венгерской столицы. Но уже к этому времени противнику удалось перебросить под Будапешт три танковые и одну моторизованную дивизии и усилить здесь оборону. Положение остальных войск фронта не претерпело каких-либо существенных изменений, за исключением конно-механизированной группы генерал-лейтенанта И. А. Плиева, которая, используя первоначальный успех 46-й армии, переправилась на правый берег Тисы южнее Сольнока.

Здесь уместно сделать небольшое отступление и поведать читателям об одном примечательном, на наш взгляд, разговоре между Верховным Главнокомандующим И. В. Сталиным и командующим 2-м Украинским фронтом. Разговор этот состоялся по ВЧ накануне наступления 46-й армии на Будапешт, начавшегося, как уже отмечалось выше, 29 октября.

Верховный Главнокомандующий:

- Необходимо, чтобы вы в самое ближайшее время, буквально на днях, овладели столицей Венгрии - Будапештом. Это нужно сделать во что бы то ни стало. Сможете ли вы это сделать?

Командующий 2-м Украинским фронтом:

- Эту задачу можно было бы выполнить дней через пять, после того, как к 46-й армии подойдет 4-й гвардейский механизированный корпус. Его подход ожидается к 1 ноября. Тогда 46-я армия, усиленная двумя гвардейскими механизированными корпусами - 2-м и 4-м,- смогла бы нанести мощный, совершенно внезапный для противника удар и через два-три дня овладеть Будапештом.

Верховный Главнокомандующий:

- Ставка не может предоставить вам пять дней. Поймите, по политическим соображениям нам надо возможно скорее взять Будапешт.

Командующий 2-м Украинским фронтом:

- Я отчетливо понимаю, что нам очень важно взять Будапешт именно по политическим соображениям. Однако следовало бы по дождать прибытия 4-го гвардейского механизированного корпуса. Лишь при этом условии можно рассчитывать на успех.

Верховный Главнокомандующий:

- Мы не можем пойти на отсрочку наступления на пять дней. Надо немедленно переходить в наступление на Будапешт.

Командующий 2-м Украинским фронтом:

- Если вы дадите мне пять дней сейчас, то в последующие дни, максимум пять дней, Будапешт будет взят. Если же немедленно перейти в наступление, то 46-я армия ввиду недостатка сил не сможет быстро развить удар, она неминуемо ввяжется в затяжные бои на самых подступах к венгерской столице. Короче говоря, она не сумеет овладеть Будапештом с ходу. [321]

Верховный Главнокомандующий:

- Напрасно вы упорствуете, вы не понимаете политической необходимости нанесения немедленного удара по Будапешту.

Командующий 2-м Украинским фронтом:

- Я понимаю всю политическую важность овладения Будапештом и для этого прошу пять дней...

Верховный Главнокомандующий:

- Я вам категорически приказываю завтра же перейти в наступление на Будапешт!

Трубка была тотчас положена, и это означало, что разговор окончен. А несколько минут спустя снова раздался телефонный звонок. Заместитель начальника Генерального штаба генерал армии А. И. Антонов просил уточнить время перехода 46-й армии в наступление для доклада Верховному Главнокомандующему.

Разговор с Верховным Главнокомандующим, а также с генералом А. И. Антоновым командующий 2-м Украинским фронтом вел непосредственно из штаба 46-й армии. И тут же на месте он отдал приказ командарму перейти с утра 29 октября в наступление. Естественно, что оно развивалось медленно, и немецко-фашистское командование располагало временем, чтобы перебросить достаточное количество сил и средств для организации упорного сопротивления. К тому же и резервов 2-й Украинский фронт к этому времени почти не имел, а находившаяся на укомплектовании 6-я гвардейская танковая армия не была готова к действиям. Она пополнялась и ремонтировала материальную часть после недавних напряженных боев. Войска правого крыла фронта вели тяжелые бои на подступах к границам Чехословакии, и нельзя было взять оттуда хотя бы незначительную часть сил.

В условиях, когда противник выдвинул под Будапешт танки и предпринял ожесточенные контратаки, Ставка Верховного Главнокомандования распорядилась, во избежание неоправданных потерь, прекратить наступление на венгерскую столицу силами двух несколько ослабленных механизированных корпусов с незначительным количеством пехоты. Она указала командующему фронтом на необходимость быстрее вывести войска правого крыла и центра фронта (7-я гвардейская, 53-я, 27-я и 40-я армии) на западный берег Тисы, развернуть наступление на широком фронте и разгромить будапештскую группировку врага, нанеся удар с севера и северо-востока. С войсками правого крыла и центра должны были взаимодействовать войска левого крыла - 46-я армия с двумя механизированными корпусами,- наносившими удар с юга.

Во исполнение указаний Ставки Верховного Главнокомандования наступление войск на всем фронте вновь началось 11 ноября и продолжалось до 26 ноября. За время этого наступления было освобождено от оккупантов много населенных пунктов. На направлении главного удара войска вышли на подступы к Будапешту [322] с востока, а на правом крыле - в район восточнее Мишкольца и вплотную приблизились к горам Бюкк и Матра. Однако главную задачу - разгромить будапештскую группировку путем рассечения ее восточнее Будапешта, а затем обойти город с севера и в последующем нанести удары с севера, северо-востока и юга и овладеть им - не удалось выполнить. Это объяснялось рядом обстоятельств, таких, например, как осенняя распутица, почти непрекращавшиеся дожди, несвоевременный подвоз боеприпасов из-за растянувшихся коммуникаций, усталость войск, непрерывно наступавших в течение четырех месяцев. Именно эти обстоятельства и не позволили нашим подвижным войскам быстро вырваться на оперативный простор для развития успеха в глубину. В течение всего периода они наступали в тесном тактическом взаимодействии с общевойсковыми соединениями. Маневр танковых и механизированных сил был стеснен, и им приходилось действовать исключительно вдоль дорог, так как вне дорог движение автотранспорта и даже танков, не говоря уже об артиллерии, было попросту невозможным. На неполном успехе наступления на Будапешт сказалась также недооценка трудностей форсирования Дуная непосредственно у южной окраины венгерской столицы, куда немецко-фашистское командование стянуло довольно крупные силы и средства. В результате 46-я армия, развивавшая наступление в северо-западном направлении, натолкнулась на мощную оборону врага, так называемую линию "Маргариты", и не смогла ее преодолеть. В некоторых случаях оставляла желать лучшего организация и ведение разведки.

Есть в мемуарах Фриснера раздел, названный "Мост Маргит взлетает на воздух". По его словам, все мосты через Дунай были "на самый крайний случай" подготовлены к разрушению, и один из них, с отходящей ветвью на остров Маргит, приводивший Фриснера в восхищение своим "элегантным видом", перестал существовать 4 ноября, когда "русские пытались прорвать наше кольцо обороны вокруг восточной части Будапешта". Право отдать распоряжение об уничтожении мостов Фриснер оставил за собой, но "психологическое воздействие" прорыва советских войск было таково, что начальник инженерной службы 6-й армии немедленно поспешил лично проверить приготовления к взрыву. "Поскольку шум боя в восточной части города усилился, он приказал на всякий случай вставить зажигательные трубки в подрывной заряд" э. Саперы выполнили приказ, и тотчас последовал сильный взрыв. "Это произошло в начале второй половины дня при оживленном транспортном сообщении. Все, что находилось на мосту, рухнуло в воды Дуная, в том числе и немецкие саперы" [323]

А дальше? Фриснер создал комиссию из специалистов, которая, выяснив обстоятельства случившегося, пришла к заключению, что "о преждевременном подрыве моста Маргит немецкими войсками не давалось распоряжения, тем более что саперы еще продолжали подготовку, и 40 человек из них погибли при взрыве". "Комиссия охарактеризовала это происшествие как "несчастный случай на производстве", причиной которого считался дефектный газопровод, проходящий под мостом... Очевидно, газ, выходящий из трубопровода, воспламенился от огня (спичка, горящая папироса), что привело к взрыву капсюля-детонатора подрывного заряда".

Допустим, что Фриснер в тот день не давал команды, чтобы мост Маргит взлетел на воздух. Но ведь именно он, а не кто иной, приказал заминировать все мостовые сооружения, рассматривая это как "необходимое военное мероприятие". В конце концов это "мероприятие" было осуществлено, и жители Будапешта со слезами на глазах взирали на обезображенные опоры и скрюченные фермы мостов, создававшихся на протяжении почти целого столетия.

Но вернемся к дальнейшему ходу операции. Надо сказать, что, хотя войска фронта и не смогли выполнить главной задачи, они все же добились определенного успеха. В результате наступательных действий удалось создать предпосылки для обходного маневра и нанесения удара с целью разобщения будапештской и мишкольцской группировок и перехвата дорог, которые вели от Будапешта на север и северо-восток. Кроме того, выход войск 2-го Украинского фронта к Будапешту, несомненно, сыграл большую роль в консолидации прогрессивных сил Венгрии, активизации их действий против фашистского правительства и ускорении создания демократического правительства.

В период с 27 ноября по 5 декабря войска центра фронта производили перегруппировки и вели боевые действия на отдельных направлениях с целью улучшить исходное положение для нового наступления. Действовавшая на правом крыле фронта 27-я армия овладела городом Мишкольц, одним из важнейших центров военной промышленности Венгрии.

Как самый город, так и прилегающий к нему район, в частности междуречье Хернада и Шайо, противник оборонял особенно ожесточенно, стянув сюда крупные силы танков, артиллерии и пехоты. Еще в тот период, когда наши войска вели бои за расширение плацдарма на Тисе, противник спешно возводил здесь оборонительные укрепления. В основном это была траншейная оборона, упиравшаяся одним своим флангом в подножие хребта Леки Берц, тогда как центр ее пересекал реки Хернад и Шайо. [324]

Источник: Освобождение Юго-Восточной и Центральной Европы войсками 2-го и 3-го Украинских фронтов 1944-1945. Издательство "Наука", Москва, 1970.

При перепечатывании материалов сайта активная ссылка на сайт обязательна!

Copyright © 2003-2009