ВЕНГРИЯ

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

В трудах некоторых наших военных историков, обращающихся к Балатонской битве, проскальзывает такая мысль, что поскольку, мол, гитлеровское контрнаступление было предпринято в процессе выполнения Украинскими фронтами основной наступательной задачи, то оно застало наши войска чуть ли не врасплох. Это - неверное утверждение. Его неправильность определяется хотя бы уж тем, что в соответствии с указанием Ставки командующий 3-м Украинским фронтом Ф. И. Толбухин еще 20 февраля принял решение на оборону, когда фронт был усилен 27-й армией, переданной из состава 2-го Украинского фронта, а до того, как враг бросился в новую авантюру, оборонительная операция была тщательно и должным образом подготовлена.

Сущность решения командующего 3-м Украинским фронтом сводилась к тому, чтобы измотать и обескровить ударную группировку противника на заранее подготовленных рубежах, после чего перейти в решительное наступление с целью окончательного разгрома этой группировки и развития успеха на венском направлении. Таким образом, и основная задача фронта оставалась прежней - удар на Вену, а предстоящее оборонительное сражение должно было быть лишь эпизодом, хотя и переросшим в самостоятельную оборонительную операцию. Но она все же была преднамеренной.

Нельзя не остановиться на деталях решения на оборону. Учитывая большую насыщенность вражеской группировки танками и штурмовыми орудиями, командующий 3-м Украинским фронтом ф. И. Толбухин потребовал обратить особое внимание на создание глубоко эшелонированной обороны, в первую очередь противотанковой, и указал на необходимость иметь в армиях и соединениях сильные противотанковые резервы.

Основные усилия войск фронта сосредоточивались в полосах обороны 4-й гвардейской и 26-й армий, где ожидалось наступление главных сил врага. Резервы фронта располагались таким образом, [419] чтобы ими можно было свободно маневрировать на протяжении всей операции. В резерве командующего находились два танковых, механизированный, кавалерийский корпуса, стрелковая дивизия, несколько артиллерийских бригад (из них одна самоходно-артиллерийская) и три полка гвардейских минометов.

В задачу 4-й гвардейской армии входило не допустить прорыва танков и пехоты противника из района севернее и южнее Секешфехервара на Будапешт, обеспечить оборонительные действия 26-й и 27-й армий с севера и быть в готовности отразить возможные удары противника на рубеже оз. Веленце, Эрчи фронтом на север, а также фронтом на юг. 26-я армия генерала Н. А. Гагена должна была сдерживать натиск врага из района Польгарди, Альшотар-ноча в направлении на Дунафёльдвар и из района Мезесентдьёрди вдоль западного берега канала Шарвиз. Что касается 27-й армии генерала С. Г. Трофименко, то ей было приказано силами двух стрелковых корпусов прочно оборонять тыловую полосу обороны 26-й армии. Третий корпус 27-й армии находился в ее резерве и должен был использоваться по указанию командующего фронтом в зависимости от обстановки для усиления обороны фронта на направлении главного удара противника. 57-я армия под командованием генерал-полковника М. Н. Шарохина должна была прочной обороной в своей полосе не допустить прорыва противника на капошварском направлении и тем самым прикрыть войска фронта от возможных ударов с юга.

17-й воздушной армии, которой командовал генерал-полковник авиации В. А. Судец, были поставлены следующие задачи: вести непрерывную воздушную разведку, наносить удары по войскам противника на подходе, в районах сосредоточения и при развертывании. В ходе оборонительного сражения она должна была поддерживать войска фронта, ведя борьбу главным образом с танками противника.

Есть две характерные стороны этого решения командующего 3-м Украинским фронтом. Разведке фронта удалось точно раскрыть направление главного удара противникам именно здесь, южнее и севернее оз. Веленце, создавалась наиболее сильная оборона. И второе. Сражение должно было проводиться в упорной борьбе за удержание занимаемых позиций, без нанесения фронтового и армейских контрударов. Контратаки разрешалось проводить только в исключительных случаях, при безусловном их успехе. В переводе с военного языка это значило не лезть на рожон, не стремиться к достижению частных побед, а методически изматывать, уничтожать врага с максимальным сохранением собственных сил, что только и могло привести затем к полному разгрому гитлеровской группировки.

Готовность обороны войск фронта устанавливалась к 3 марта. Этот срок был выдержан. А к исходу 5 марта, т. е. как раз накануне вражеского наступления, армии заняли указанное им положе- [420] ние. Передний край 4-й гвардейской армии под командованием генерал-лейтенанта Н. Д. Захватаева, вступившего на этот пост 1 марта 1945 г. вместо убывшего генерала Г. Ф. Захарова, проходил но рубежу Гант, Замой, юго-западная часть оз. Веленце, Шерегейеш. Здесь с ней смыкалась 26-я армия (командующий генерал-лейтенант А. Н. Гаген), передний край которой шел далее на Белыпекайтор, Шопонья, Эньинг, по юго-восточному берегу Балатона до Замарди. 57-я армия, которой командовал генерал-лейтенант М. Н. Шарохин, обороняла фронт на рубеже Замарди, по юго-восточному берегу Балатона до Керестура и далее до Эт-вешконьи.

Левее 57-й армии оборонялась 1-я болгарская армия под командованием генерал-лейтенанта В. Стойчева в составе двух стрелковых корпусов (шесть пехотных дивизий). Болгарские войска создали две, а на наиболее угрожаемых участках - три полосы обороны. Однако армия оказалась оторванной от своих основных баз снабжения и испытывала немалые материально-технические трудности. В связи с этим Военный совет 3-го Украинского фронта решил взять 1-ю болгарскую армию на снабжение продовольствием, горючим и смазочными материалами. Это сразу подняло боеспособность болгарских войск. Они были также готовы к схватке с врагом.

В те дни у наших друзей часто можно было наблюдать такие картины. Собрались болгарские солдаты в кружок, а советский офицер что-то оживленно объясняет им - языки сходны, и речь нашего офицера понятна собравшимся.

А теперь отработаем это дело практически,- улыбается офицер и первым спрыгивает в траншею.

- К бою!- проносится команда на русском языке.

Раздаются холостые выстрелы противотанковых ружей, под гусеницы летят учебные гранаты... Все на какие-то секунды замирают на дне траншеи, пока танки не пронесутся над головами. Затем гранаты летят уже вслед машинам. Отряхнув пыль с шапки, офицер говорит:

- Тут главное выдержку сохрани. Танк, он страшен, если струсишь, побежишь. А если артиллерией вовремя встретишь, из противотанковых ружей ударишь да гранату метнешь под гусеницы, тут ему и капут. Так я говорю?

- Так, так! - качают головами болгары, что по их обычаю является выражением утверждения.

Это наши инструкторы, специально направленные в болгарскую армию, передавали своим братьям по оружию боевой опыт. Надо сказать, что они много сделали для укрепления боеспособ- [421] ности болгарских войск. А 5 марта, накануне вражеского контрконтрнаступления, штаб 1-й болгарской армии посетил командующий 3-м Украинским фронтом Ф. И. Толбухин. Тогда были окончательно согласованы все детали боевого взаимодействия. Так же активно готовились к оборонительным боям закаленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками войска 3-й югославской армии генерала Коста Надж, прикрывавшей южный фланг 3-го Украинского фронта.

27-я армия под командованием генерал-лейтенанта С. Г. Трофименко занимала тыловой рубеж 26-й армии между оз. Веленце и Дунаем у Дунапентеле, имея один стрелковый корпус на восточном берегу реки в районе северо-восточнее Рацкеве.

Оперативное построение 3-го Украинского фронта соответствовало создавшейся обстановке и обеспечивало выполнение задачи по отражению контрнаступления немецко-фашистских войск. Высока была и оперативная плотность войск. На ответственных направлениях она составляла одну дивизию на 3-4 км.

Последняя прикидка всех деталей грядущего сражения шла на совещании Военного совета фронта, состоявшемся накануне событий. Коротки и четки были доклады командующих и начальников родов войск.

Генерал-полковник инженерных войск Л. 3. Котляр доложил об инженерных мероприятиях. Работы были проведены крупные - воины фронта оборудовали 1500 км оборонительных рубежей.

Расстояние немногим меньше, чем от Москвы до Берлина! И создавались эти рубежи под огнем вражеской артиллерии и авиации, в условиях начавшейся в конце февраля весенней распутицы, в постоянной борьбе с подпочвенными водами.

Изобиловал цифрами и доклад командующего артиллерией фронта генерал-полковника артиллерии М. И. Неделина. Он произвел боевое распределение артиллерии, исходя из точной оценки места и значения в обороне каждой армии. Большая часть артиллерии усиления, в том числе почти вся истребительно-противотанковая артиллерия, была придана 4-й гвардейской и 26-й армиям.

Особенно высокие оперативные плотности были созданы на вероятном направлении главного удара противника. В полосах обороны 4-й гвардейской и 26-й армий на рубеже Гант, оз. Балатон протяженностью в 83 км было сосредоточено почти 64% всей артиллерии. В главной полосе обороны 26-й армии на наиболее важном участке от оз. Веленце до канала Шарвиз на фронте в 20 км артиллерийская плотность составляла 34 орудия и миномета на один километр фронта. А всего в тактической зоне обороны армии на этом участке, с учетом артиллерии на второй полосе, имелось 41-42 орудия и миномета на один километр фронта. [422]

В оперативной глубине на тыловой армейской полосе заняла позиции артиллерия 27-й армии и 1-го гвардейского механизированного корпуса - 425 орудий и 324 миномета. Плотность артиллерий на один километр фронта составляла здесь 15 орудий и минометов.

Что касается общей оперативной плотности артиллерии в полосе обороны 26-й армии на участке от оз. Веленце до канала Шарвиз, то эта цифра возрастала до 56-57 орудий и минометов, а при использовании 33-го стрелкового корпуса 27-й армии, имевшего в своем составе 303 орудия и миномета, могла быть увеличена до 65 и более орудий и минометов.

На участке от канала Шарвиз до Балатона плотность артиллерии была несколько меньшая: в тактической зоне обороны - 31 орудие и миномет, в оперативной глубине на тыловой армейской полосе обороны - до семи орудий и минометов. Общая насыщенность артиллерией этого участка составляла до 39 орудий и минометов на один километр фронта.

Таким образом, основным принципом применения артиллерии в предстоявшей оборонительной операции был принцип ее массирования на главных направлениях. И другое. Глубокое эшелонирование артиллерии позволяло, даже в случае прорыва противником главной полосы и всей тактической зоны, вести упорные бои в глубине обороны, непрерывно наращивать силы артиллерии путем маневра с других участков. В случае необходимости плотность артиллерии на важнейших направлениях можно было довести до 100 орудий и минометов на один километр фронта; это, по сути дела, наступательная плотность.

Тщательно было спланировано обеспечение огнем флангов и стыков соединений, предусматривались действия артиллерии в случае проведения контратак. В основу же управления артиллерией фронта был положен принцип жесткой централизации, который, впрочем, отнюдь не лишал инициативы командиров всех звеньев.

О состоянии и численности авиации фронта доложил Военному совету командующий 17-й воздушной армией генерал-полковник авиации В. А. Судец. В армии насчитывалось свыше 900 самолетов. Почти вся авиация базировалась за правым крылом и центром фронта, а три авиационные дивизии, в задачу которых входило обеспечение действий 57-й и 1-й болгарской армий, располагались ближе к левому крылу фронта.

Дислокация авиации отвечала оперативной обстановке. Но, забегая вперед, скажем, что в ходе сражения метеорологические условия сложились для летчиков весьма неблагоприятно. Аэродромы 17-й воздушной армии оказались в полосе сильных туманов, вследствие чего работа авиации была чрезвычайно затруднена. Тогда стало особенно ясно, насколько своевременным оказалось нацеливание 5-й воздушной армии 2-го Украинского фронта под [423] командованием генерал-полковника авиации С. К. Горюнова за обеспечение действий войск 3-го Украинского фронта. И действительно, летчики 5-й воздушной армии крепко помогли соседям.

Конечно, особенно подробно шел на Военном совете разговор о противотанковой обороне фронта. Оснований для такого разговора было больше, чем достаточно. Ведь и в январских контрударах под Будапештом немецко-фашистское командование делало ставку на свои мощные танковые соединения. Отчасти это объяснялось нехваткой пехоты, как справедливо заметил впоследствии Фриснер в книге "Преданные сражения", но главное было все-таки не в этом. В той же книге Фриснер, противореча самому себе, утверждает, что дух немецких солдат был настолько высок, что они успешно действовали, так сказать, меньшим числом. А не наоборот ли? Не стойкость ли нашего советского солдата заставляла гитлеровское военное командование применять массированно свои танки?.

Вот и теперь оно решило рассечь нашу оборону стальным клином, создав двойное превосходство в танках.

Со времени январских контрударов противника командование Украинских фронтов тщательно изучило тактику использования врагом механизированных средств. В общих чертах она сводилась к следующему.

Вначале танковые колонны врага двигались вперед, как правило, в сопровождении пехоты, посаженной на бронетранспортеры. Не закрепляя за собой захваченные территории, они стремились как можно глубже проникнуть в расположение наших войск. Для борьбы с узлами сопротивления сзади оставалась пехота и мотопехота. Эти силы оседали главным образом на пути движения танковых колонн, обеспечивая им снабжение горючим и боеприпасами.

При прорыве нашей обороны противник использовал в основном свои тяжелые танки. Они мелкими группами двигались впереди боевых порядков наступающих войск. За ними на расстоянии 500-600 м шли штурмовые орудия, в задачу которых входило подавление наших орудий в противотанковых районах. Для обеспечения флангов враг применял отдельные группы танков с небольшим количеством мотопехоты на бронетранспортерах. Курсируя вдоль фронта, они на значительных участках создавали видимость большого насыщения танками всего района. Когда танки врага встречались с нашими танками, немцы широко использовали прием "приманки". Одиночная тяжелая машина противника, обладающая прочной броней, подходила к району, где располагались наши танки, и начинала маневрировать без всякой маскировки. В это время основная масса немецких бронированных машин оставалась в засаде и поджидала момента, когда мы клюнем на "приманку". [424]

Необходимо особо сказать о ночных действиях противника. Перед использованием танков в условиях темноты предварительно велась усиленная разведка днем. Она выявляла противотанковые районы в нашей обороне и возможные пути обхода их ночью. Танки противника, действуя в сумерках, обходили эти районы, располагались по их флангам, а часто и по тылам. Кстати сказать, гитлеровцев вынуждала вести ночные действия стойкость наших войск. В дневных боях противник нес исключительно большие потери и не мог добиться сколько-нибудь значительных результатов в открытом бою.

Враг никогда, исключая, может быть, прорыв первой линии обороны, не атаковал наши позиции в лоб. Он пытался нападать с флангов, совершал обходные маневры, отыскивая слабые места в расположении наших частей. И всегда наступающие танки сопровождались самоходной артиллерией неприятеля. Она должна была подавлять все, что мешало движению танков.

Весьма широко применял противник дезинформационные мероприятия для скрытого сосредоточения своих танковых сил и неожиданного удара. Это сосредоточение обычно проводилось по ночам и в дни, когда метеорологические условия не позволяли нам использовать авиационную разведку.

Тогда же, в боях юго-западнее и западнее Будапешта, наши войска быстро распознали тактику противника и отвечали на нее своими приемами, более совершенными, основанными на знании сил неприятеля, обстановки, места действий и времени.

В борьбе с танками противника применялись всевозможные средства: противотанковые гранаты, бутылки с горючей смесью, противотанковые ружья, а также орудия калибров 37 мм, 45 мм, 76 мм и т. д., которые, как правило, вели огонь с короткой дистанции. Против тяжелых танков выставлялись орудия и более крупных калибров.

Нередко для стрельбы прямой наводкой использовалась крупнокалиберная артиллерия. Действуя в боевых порядках пехоты, она обрушивала свои удары на врага, и часто противник, располагая большим числом танков, не мог дробить нашу оборону. Много танков терял неприятель и на минных заграждениях.

С учетом недавнего опыта и была построена противотанковая оборона фронта, о которой так подробно говорилось на заседании Военного совета. В полосах обороны армий были созданы ротные опорные пункты, которые объединялись в батальонные противотанковые узлы, усиленные полковой и дивизионной артиллерией, отдельными танками и самоходно-артиллерийскими установками. На важных танкоопасных направлениях в состав каждого ротного опорного пункта включалось до пяти орудий, один-два танка, взвод противотанковых ружей и взвод минометов. К тому же на таких направлениях по всей глубине обороны фронта, на стыках и флангах соединений, начиная с расстояния в 500-800 м от перед- [425] него края главной полосы обороны и далее на глубину 30-35 км, создавались сильные противотанковые районы. Большая часть этих районов находилась в главной полосе обороны на важнейшем танкоопасном направлении между оз. Веленце и каналом Шарвиз.

Противотанковые районы были эшелонированы в глубину, что полностью соответствовало задаче создания глубокой и мощной обороны. Основой таких районов была истребительно-противотанковая и пушечная артиллерия (не менее артиллерийского полка в каждом районе). Тяжелые и большой мощности артиллерийские дивизионы использовались на танкоопасных направлениях побатарейно.

Кроме артиллерии, в состав противотанкового района включались самоходно-артиллерийские установки, минометы и инженерные войска со средствами минирования. Минометы при этом имели задачу уничтожать на подступах к району вражеских автоматчиков, следовавших за танками или на танках.

В общевойсковых соединениях и армиях были созданы сильные артиллерийско-противотанковые резервы. Так, 4-я гвардейская армия в составе артиллерийско-противотанкового резерва имела три истребительно-противотанковых артиллерийских полка; 26-я армия - два истребительно-противотанковых артиллерийских полка. Средняя оперативная плотность противотанковой артиллерии в полосах обороны этих армий составляла 18 противотанковых орудий на один километр фронта при глубине эшелонирования их до 15-20 км. С учетом маневра артиллерийско-противотанковых резервов армий и фронта плотность противотанковых средств на участке Гант, Балатон могла быть увеличена на 7-10 орудий на один километр фронта.

Большое внимание уделялось организации подвижных отрядов заграждений, действия которых были тесно связаны с общей системой противотанковой обороны. Такие отряды были созданы во всех армиях, корпусах, дивизиях и полках. Они также располагались на важнейших танкоопасных направлениях.

Важная роль, по опыту январских боев, отводилась в борьбе с танками нашей авиации, прежде всего штурмовой. Самолеты Ил-2 зарекомендовали себя весьма эффективным средством истребления вражеских танков.

Вывод, к которому пришел Военный совет 3-го Украинского фронта, сводился к тому, что созданная противотанковая оборона отвечала задачам борьбы с сильным, технически оснащенным противником. Ее характерными сторонами были глубокая эшелонированность, высокая плотность артиллерий, большая насыщенность инженерными средствами, сочетающимися с другими видами заграждений.

Не были обойдены на заседании Военного совета и вопросы материально-технического обеспечения. Эти вопросы давно и не на [426] шутку беспокоили командование фронта. Дело в том, что основные группировки войск фронта занимали плацдарм на западном берегу Дуная, тогда как базы снабжения находились на его восточном берегу,- и этим сказано все.

Работникам тыла пришлось приложить много усилий, чтобы обеспечить фронт боеприпасами, горюче-смазочными материалами, продовольствием, одеждой и тысячами других "мелочей", без которых немыслимо фронтовое бытие. Ширина и многоводность Дуная на этот раз не радовали воинов фронта. Через эту водную преграду были построены пять временных переправ, наплавные мосты грузоподъемностью в 60 т, три 16-тонные переправы и одна 10-тонная из двух паромов, буксируемых катерами. Это были подлинные артерии жизни, не прекращавшие пульсировать ни на одну минуту под бомбежками и в сложных условиях начавшегося во второй половине февраля ледохода.

Однако командование хорошо понимало, - этих артерий мало. И вот в дни, когда фронт готовился к отражению вражеского натиска, к ним прибавились еще две: канатно-подвесная дорога для подачи боеприпасов и трубобензопровод для снабжения войск горюче-смазочными материалами. Кроме того, было усилено зенитное прикрытие наплавных мостов и паромных переправ, а на западном берегу Дуная созданы головные отделения фронтовых артиллерийских складов. Предусмотрело командование фронта и доставку боеприпасов по воздуху, а также возможные маневры- переброску снарядов из частей, оборонявшихся в полосе менее активных действий противника, на наиболее угрожаемые направления. В предвосхищение событий скажем, что за весь период Балатонской операции случаев острого недостатка боеприпасов на фронте не было.

И еще один вопрос стоял в центре внимания Военного совета фронта - приведение в порядок дорог. Хорошие дороги, особенно в период весенней распутицы,- это половина победы. Вот почему в подготовительный период фронтом была проделана большая работа по устройству и содержанию путей. В полосе каждой армии имелись одна-две дороги, пригодные для движения всех видов боевой техники и транспорта, а во фронтовом подчинении - три военно-автомобильные дороги, которые и были основными путями подвоза материально-технических средств, людских резервов и т. д.

Говорилось на Военном совете и о состоянии партийно-политической работы в войсках. Сказано было немного, но все присутствовавшие на заседании знали, как в минуты затишья, в короткие перерывы между оборонительными работами, сходились коммунисты и комсомольцы взводов, рот, батальонов на собрания, чтобы поклясться друг другу, своей партийной совести в верности Родине и народу. Все видели, как в сырых траншеях, в темноте блиндажей проводили беседы агитаторы и бывалые солдаты, как [427] весь фронт читал обращение Военного совета с призывами дать достойный отпор врагу, как по ночам корпели фронтовые, армейские, дивизионные газетчики над пахнущими типографской краской полосами, чтобы с рассветом почтальоны с красными от недосыпания глазами разнесли эти солдатские листки по окопам.

Фронтовые газеты... Вот лежат они перед нами, шершавые, пожелтевшие от времени, немые свидетели того сурового времени. Газета за 4 марта. Крупно набранная шапка на всю полосу: "Плотный огонь в сочетании с укреплениями делает оборону прочной и живучей". Тут же заметка в помощь командиру и бойцу "Инженерные заграждения в обороне". И, конечно, главное внимание - противотанковой обороне.

Прошел день. Новая газета. В середине полосы, в рамке - выдержка из боевого Устава Красной Армии: "Рота должна упорно обороняться, даже если противник овладел позициями ее соседей; она имеет право отойти только по приказу командира батальона". И большая статья: "Оборона роты Мустафина совершенствуется в огневом и инженерном отношениях".

Чем ближе сражение - тем суровее тон, скупее слова. Нужно сказать о самом главном и насущном, нужно заронить в сердце бойца ту искорку, от которой вспыхнет пламя его мужества...

Невозможно рассказать обо всем, что делалось в армиях, корпусах, дивизиях и полках коллективом партийных бойцов перед решающим сражением с врагом. Эта работа огромна. Военный совет пришел к единому мнению: войска фронта готовы к жестокой схватке и добьются победы.

Источник: Освобождение Юго-Восточной и Центральной Европы войсками 2-го и 3-го Украинских фронтов 1944-1945. Издательство "Наука", Москва, 1970.

При перепечатывании материалов сайта активная ссылка на сайт обязательна!

Copyright © 2003-2009