АВСТРИЯ

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Продолжение

Прорыв 6 танковой армии СС из "мешка" под Секешфехерваром. Ликвидация эстергомско-товарошской группировки.

В те дни страницы армейской газеты "Герой Родины" пестрели именами тех, кто в первых же боях начавшегося наступления завоевал славу отважных. Тогда можно было прочитать о самоотверженных действиях бойцов 68-го отдельного штурмового инженерно-саперного батальона под командованием майора Н. П. Потченко. Под непрерывным огнем артиллерии противника этот батальон в течение немногим более 10 часов навел два понтонных моста через реку Алтал, чем во многом способствовал успешному ее форсированию частями 2-го гвардейского механизированного корпуса.

К 20 марта в полосе наступления 46-й армии обстановка сложилась таким образом, что разгром и окружение эстергомско-товарошской группировки противника, основу которой составлял вражеский 8-й армейский корпус, стали ближайшей целью. Именно такую задачу и поставил перед армией командующий фронтом в ночь на 20 марта. К решению этой задачи привлекалась и Дунайская военная флотилия. К рассвету 20 марта она должна была высадить десант от 83-й бригады морской пехоты в районе Таты и активными действиями в тылу противника, артиллерийским огнем кораблей помочь войскам правого фланга армии зажать в кольцо и разгромить врага.

Как же развивались события на 3-м Украинском фронте?

Прибывшая сюда из состава 2-го Украинского фронта 6-я гвардейская танковая армия к вечеру 17 марта полностью сосредоточилась в заданном районе и готовилась к вводу в сражение. Немецко-фашистское командование, разумеется, поняло, чем грозит ему ввод в бой советских танков. Опасаясь окружения основных сил 6-й танковой армии CС в районе юго-восточнее Секешфехервара, оно начало поспешно снимать действовавшие перед фронтом 26-й и 27-й армий 3-го Украинского фронта мотопехоту и танки и перебрасывать их на северо-запад для организации обороны в полосах наступления войск 9-й и 4-й гвардейских армий. В дальнейшем мы увидим, что эти меры в некоторой степени помогли врагу. [480]

Командующий 6-й гвардейской танковой армией генерал-полковник танковых войск А. Г. Кравченко решил наступать в одноэшелонном построении. 9-й гвардейский механизированный корпус генерал-лейтенанта танковых войск М. В. Волкова, усиленный легкой артиллерийской бригадой и зенитным артиллерийским полком, наносил удар в направлении Балинка, Баконьчернье, Зирц и к исходу дня должен был овладеть районом Веспрем, Фюзфо.

5-й гвардейский танковый корпус генерала М. И. Савельева, составлявший основную ударную силу армии, усиленный артиллерийской бригадой и одним танко-самоходным полком, вводился в бой на рубеже Истимер, Гуттамаши (протяжение 3 км) и должен был наступать в направлении Варналота, Берхида, чтобы к исходу дня занять и упорно оборонять район Берхида, г. дв. Сигет, Варпалота. Оборонять опять-таки от противника, который устремится из-под Секешфехервара. А в промежутке между корпусами наступал специально организованный отряд из состава 9-го гвардейского механизированного корпуса.

Как видим, 6-я гвардейская танковая армия наносила два удара по расходящимся направлениям: в западном, с последующим поворотом на юг и Веспрем, с целью образования внешнего фронта окружения, и в юго-западном, с задачей создания внутреннего фронта окружения.

Получили задачи общевойсковые объединения. 9-я гвардейская армия должна была вслед за подвижными частями 6-й гвардейской танковой армии к исходу 19 марта овладеть рубежом Четень, Эшкю, Берхида, захватить переправы через реку Шед и не допустить прорыва противника на северо-запад. 4-й гвардейской армии следовало по-прежнему наступать на юго-запад, в обход Секешфехервара, и частью сил овладеть этим городом.

Однако на деле получилось несколько иначе. Введенные 19 марта в бой соединения 6-й гвардейской танковой армии встретили сильное сопротивление противника и не смогли развить быстрые темпы наступления. Танкисты, а также 9-я гвардейская армия поставленных им задач полностью не выполнили. Они смогли лишь выдвинуться на рубеж Зевенькут, Баконькут и вели бои за Иноту.

В чем же дело? Ведь все, кажется, было предусмотрено, учтено... И тут нужно признать, что низкие темпы наступления танковой армии объясняются не только трудными условиями горно-лесистой местности и упорным сопротивлением отборных танковых частей и соединений СС противника, но также и недостатками в организации боя и главным образом плохим взаимодействием с пехотой. Части 9-го гвардейского механизированного корпуса, например, вместо того чтобы как можно быстрее продвигаться вперед, начали ввязываться в затяжные бои с мелкими группами танков противника. Все это позволило неприятелю выиграть необ- [481] ходимое время, в течение которого он смог значительно усилить свои войска, действовавшие против правого крыла 3-го Украинского фронта, и одновременно начать вывод основных сил 6-й танковой армии СС из-под Секешфехервара.

Обстановка сложилась таким образом, что каждый упущенный час был чреват непоправимыми последствиями. Враг вообще мог ускользнуть из-под удара. Опасаясь этого, командующий фронтом потребовал от 6-й гвардейской танковой и 9-й гвардейской армий максимально ускорить темпы наступления и выполнить ранее поставленную задачу. Одновременно он решил с утра 20 марта частью сил 4-й гвардейской армии и силами 27-й и 26-й армий нанести удары в направлениях на Берхиду, Польгарди и Лепшонь. Успешное осуществление такого замысла могло бы поставить группировку противника в весьма неприятное положение: она полностью окружалась и разрезалась на две изолированные части (первая - южнее Веленце, вторая - юго-восточнее Балатона). Теперь 4-я гвардейская армия должна была нанести удар южнее Секешфехервара в направлении Фалу-Батьян и к исходу дня выйти на рубеж Варшедьей, не допустив отхода противника на север и северо-запад. В это время 27-я армия силами двух стрелковых, танкового и механизированного корпусов наступала в направлении на Польгарди. В дальнейшем обе армии развивали действия в направлении Иене, Берхида, а частью сил должны были овладеть городом Секешфехервар. 27-я армия совместно с остальными силами фронта уничтожала окружаемую к северу от Лепшеня танковую группировку противника. Что касается 26-й армии, то ей было приказано перейти в наступление из района восточнее Шиофока силами стрелкового и кавалерийского корпусов с одной механизированной бригадой в направлении на Лепшень, выйти на рубеж Мезёсентдьёрди, Лепшень, Балатоналига и в этом районе перерезать все пути отхода противника на северо-запад. Завязались тяжелые, кровопролитные бои перед многочисленными узлами сопротивления, на противотанковых рубежах, оборудованных по берегам рек и каналов, начиненных тысячами мин... Враг изо всех сил стремился предотвратить завершение окружения своих войск и прикрыть их отход из района юго-восточнее оз. Балатон.

Но сдержать наступательный порыв наших войск было трудно. Как бы исправляя недавнюю оплошность, танкисты, а за ними и пехотинцы упорно вклинивались во вражескую оборону. К исходу 20 марта войска 9-й гвардейской армии значительно продвинулись вперед и вели бои на рубеже Шур, Варпалота, южнее Чора, а соединения 4-й гвардейской армии завязали уличные бои в Секешфехерваре и частью сил подходили к линии железной дороги Секешфехервар - Лепшень.

Теперь все зависело от наращивания темпов наступления. Вечером 20 марта начальник штаба фронта генерал С. П. Иванов [482] по указанию командующего 3-м Украинским фронтом Ф. И. Толбухина вновь потребовал от 6-й гвардейской танковой, 9-й, 4-й гвардейских и 27-й армий ускорить продвижение, чтобы не допустить отвода основных сил противника из района юго-западнее Секешфехервара. С этой целью он приказал продолжать наступление и ночью, а 9-ю гвардейскую армию усилил 23-м танковым корпусом.

21 марта бои носили особенно ожесточенный характер. Противник неоднократно предпринимал контратаки, причем пехоту поддерживали обычно 40-60 танков и штурмовых орудий. Пленные и перешедшие к нам во избежание неминуемой гибели немецкие солдаты рассказывали, что перед 5-й танковой дивизией СС, 1-й, 3-й и 23-й танковыми и 44-й пехотной дивизиями фашистское командование поставило задачу любой ценой задержать наступление русских и тем самым дать возможность войскам 6-й танковой армии СС выйти из образовавшегося мешка. Но такая задача была вряд ли выполнима. К исходу дня войска 9-й гвардейской армии вышли на рубеж Ач-Тесер, Варпалота, Оши, а 4-я гвардейская армия вела бои в Секешфехерваре. Немалых успехов добились также 27-я и 26-я армии.

И все же допущенная ранее медлительность отомстила наступающим частям. Лишь к исходу 21 марта основные силы эсэсовской танковой армии оказались зажатыми (но только зажатыми!) под Секешфехерваром, а "завязать узелок" было уже невозможно. Полного окружения вражеских войск не получилось. Противник, несмотря на большие потери, все же прорвался на запад через узкий коридор в районе Фюзфо.

В последующие дни наступление главных сил 3-го Украинского фронта развивалось быстрее, чем в первые дни. 23 марта войска 4-й гвардейской армии овладели городом Секешфехервар, а соединения 9-й гвардейской и 6-й гвардейской танковой армий полностью преодолели сопротивление противника на рубеже гор "Баконьский лес" и начали преследовать части противника, отходившие на реку Раба.

Многие города и села Венгрии поныне и навсегда хранят память о советском солдате, о его мужественном и добром сердце. Полон благодарности своим освободителям и Секешфехервар, город, название которого, несмотря на его сложность, стало в то далекое время для наших воинов очень знакомым и легко произносимым - оно многие дни не сходило с уст. Сколько судеб, сколько жизней советских солдат связано с Секешфехерваром, который был освобожден ими дважды- в декабре 1944 г. и в марте 1945 г.

На одной из окраин города и сейчас стоит изумительной красоты дом, похожий на замок, сложенный известным венгерским скульптором и архитектором Ене Бори в знак любви к своей жене Илоне. Когда замок оказался в зоне действий гитлеровских войск, [483] зодчий обратился к командованию одной из немецких частей с просьбой обеспечить сохранность его детища. Но офицер выгнал его вон.

Ночью в замок пришли советские бойцы. Ене Бори, наслышавшись о "зверствах" советских воинов, которыми потчевала венгерских людей нацистская и хортистская пропаганда, отнюдь не обрадовался им. Но то, что он услышал, растрогало его до слез. Белокурый улыбающийся сержант назвал скульптора по имени и сообщил ему, что, по просьбе венгерских коммунистов, советское командование берет замок под свою охрану.

Под сводами замка остался советский радист, чтобы корректировать огонь нашей артиллерии.

Здесь и погиб советский боец, на своем посту. В саду замка Ене Бори схоронил его, а на могиле установил памятник, увенчанный яркой красной звездой. Это была последняя работа скульптора. Он умер, но на могиле советского бойца не увядают цветы, которыми ее украшают Илона и другие граждане Секешфехервара. Имя бойца, погибшего храброй и благородной смертью, пока неизвестно. Но секешфехерварцам хорошо известны многие другие имена и в том числе имена замечательных советских женщин Марии Фортус и Лидии Мартыщенко.

Офицеру Марии Фортус, коммунистке, участнице гражданской войны и борьбы испанского народа с фашистскими мятежниками и интервентами, женщине, прошедшей большую и суровую школу жизни, командование поручило найти в занятом врагом Секешфехерваре, называвшемся в древние времена Альба Регия, убежище для разведчицы Лидии Мартыщенко. И такое место было найдено у надежных друзей - семьи местного врача, патриота Хорнянски. Семьдесят два дня из дома Хорнянски летела в эфир фраза: "Я - Альба Регия!"

Данные о группировке немецко-фашистских войск, которые передавала Лидия Мартыщенко, сослужили нашему командованию большую службу.

Уже спустя несколько лет после войны Президиум Венгерской .Народной Республики наградил Лидию Сергеевну Мартыщенко и Марию Александровну Фортус орденами Красной Звезды, которые были вручены им послом ВНР в Москве 8 марта 1962 г. А действия советской разведчицы стали материалом сюжета фильма, выпущенного в социалистической Венгрии и широко известного в нашей стране - "Альба Регия".

Но вернемся теперь к событиям, происходившим в полосе наступления 46-й армии 2-го Украинского фронта. А нужно сказать, наступление здесь развивалось весьма успешно. Несмотря на то, что немецко-фашистское командование, стремясь не допустить выхода войск армии к Дунаю в район Комарома, перебросило сюда танковую и стрелковую дивизии, снятые с участка южнее оз. Веленце, а также часть сил 6-й танковой дивизии и бригаду штур- [484] мовых орудий, соединения 46-й армии уже к полудню 20 марта вышли к Дунаю у Комарома и западнее. Окружение эстергомско-товарошской группировки противника было завершено.

В плотном кольце советских войск оказались: 96-я и 711-я немецкие пехотные дивизии, 23-я пехотная дивизия венгров, кавалерийская дивизия "Фегеляйн" и 92-я моторизованная бригада. Всего в этой группировке насчитывалось свыше 20 тыс. солдат и офицеров, много боевой техники и различного военного имущества

На этот раз противнику не удалось повторить балатонский вариант, когда он по узкому коридору, хотя и с большими потерями, все же смог вывести свою 6-ю танковую армию CС из окружения, которое ему готовили войска 3-го Украинского фронта. Советскому командованию следовало принять все меры, чтобы ни один вражеский солдат не смог вырваться из кольца. И тут большую роль должна была сыграть наша авиация. Командующий 5-й воздушной армией генерал-полковник авиации С. К. Горюнов лично получил от командующего фронтом приказание, которое состояло в том, чтобы авиация днем и ночью вела наблюдение за окруженной группировкой и ни в коем случае не допустила ее переправы на северный берег Дуная. Не приостанавливая наступления на дьёрском направлении, войска 46-й армии частью сил приступили к ликвидации окруженной группировки противника.

Первые попытки прорвать фронт этой группировки и расколоть ее на две изолированные части успеха не принесли. В связи с этим 21 марта произошел не совсем приятный для генерала А. В. Петрушевского разговор с командующим фронтом Р. Я. Малиновским. Командующий фронтом обратил внимание генерала на недостаточно решительные действия войск армии по разгрому эстергомско-товарошской группировки противника и потребовал исправить создавшееся положение, чтобы в течение ночи и дня 23 марта завершить уничтожение окруженного врага.

Противник сопротивлялся отчаянно. А вечером 21 марта вообще создалась угроза прорыва внешнего фронта окружения. Крупная группировка немецкой пехоты, поддержанная 130 танками и штурмовыми орудиями, ударом из района Таркани попыталась деблокировать извне окруженную группировку своих войск. Оборонявшиеся на этом направлении части 18-го гвардейского стрелкового корпуса были потеснены. Командующий армией выдвинул из своего резерва на угрожаемый участок фронта 109-ю стрелковую дивизию, вступившую в бой прямо с марша. Однако положение продолжало оставаться чрезвычайно напряженным.

В этот критический момент судьбу боя решила дальновидность фронтового командования, своевременно выдвинувшего в полосу [485] 46-й армии из своего резерва 53-ю стрелковую дивизию. Части этой дивизии оказались, как говорится, под рукой и именно в том районе, где больше всего были нужны. Усилив дивизию истребительно-противотанковой артиллерийской бригадой, командующий фронтом приказал ввести ее в бой против рвавшегося на выручку окруженных войск противника. Положение было восстановлено, фронт на этом участке стабилизировался. В последующие дни войска 46-й армии во взаимодействии с частями Дунайской флотилии полностью ликвидировали эстергомско-товарошскую группировку противника, которой командовал командующий 3-й венгерской армией генерал-полковник Гаузер. Советские войска очистили от врага южный берег Дуная от Эстергома до Альмаси .

В осуществлении этой операции немалая роль принадлежала успешным действиям Дунайской военной флотилии, которой командовал вице-адмирал Г, Н. Холостяков. Личный состав кораблей флотилии был тщательно подготовлен к десантным действиям, сам десант состоял из хорошо обученных частей морской пехоты. И вот результат: несмотря на то, что на участке, где предстояло действовать кораблям флотилии, было много затонувших судов, а оба берега Дуная противник сильно укрепил, флотилия поставленную задачу успешно выполнила.

Поддержанные артиллерией и авиацией корабли совершили рейд в расположение врага и произвели высадку десанта в районе Таты. Захватив плацдарм на правом берегу Дуная, части морской пехоты при поддержке корабельной артиллерии более трех дней отбивали ожесточенные атаки немецко-фашистских войск, а 22 марта соединились с подошедшими в этот район частями 2-го гвардейского механизированного корпуса под командованием генерал-лейтенанта К. В. Свиридова.

Украинскому фронту из состава 3-го Украинского фронта был передан 23-й тан- [486] ковый корпус, который к вечеру 22 марта сосредоточился в районе Сенд, Сак и вошел в состав 46-й армии.

Таким образом, в период с 16 по 25 марта войска двух Украинских фронтов прорвали оборону противника между Дунаем и оз. Балатон, преодолели горы Вэртэш и "Баконьский лес" и, продвинувшись на глубину 120 км, создали условия для развития наступления на Вену. На этом и был завершен первый этап Венской операции. Теперь нужно было быстрее и решительнее преследовать врага, не давать ему передышки для организации обороны на новых рубежах.

А на земле, освобожденной от гитлеровских варваров, отдавались почести тем, кто лег в эту землю со славой. В местах ожесточенных боев торжественно открывались памятники погибшим героям. Надолго останутся в памяти фронтовиков, в памяти благодарного венгерского населения торжественно-траурные митинги при открытии памятников в Мохаче, Пакше, Дунафёльдваре. На них присутствовали представители фронтов, 1-й болгарской армии... Советские воины клялись отомстить врагу за смерть товарищей, а венгры горячо благодарили Красную Армию за освобождение их страны от фашизма.

Да, такие минуты не забываются...

Источник: Освобождение Юго-Восточной и Центральной Европы войсками 2-го и 3-го Украинских фронтов 1944-1945. Издательство "Наука", Москва, 1970.

При перепечатывании материалов сайта активная ссылка на сайт обязательна!

Copyright © 2003-2009