Белорусские полицейские батальоны

Летом 1942 года немецкое руководство полиции г. Минска начало формирование 49-го белорусского полицейского батальона в Острожицком городке. Комплектация батальона производилась насильственным методом - начальники полицейских округов хватали молодых белорусов и отправляли их под конвоем в место формирования. Таким образом "набрали" две тысячи человек. Белорусам не дали ни одной офицерской должности, батальоном командовали немцы на немецком языке, а молодежь не понимала ни одного их слова, как и они не понимали "па-беларуску". Из-за отсутствия взаимопонимания немцы начали избивать солдат, результатом чего стало дезертирство. Первый этап существования батальона закончился нападением партизан и паническим бегством всех новобранцев из Острожицкого городка. Батальон не смог за себя постоять, имея всего 50 винтовок.

После разгрома обратно вернулись лишь около 800 человек. Сделав оргвыводы, немцы пригласили белорусских офицеров из числа обучающихся на 2-м офицерском курсе БСА. Подбором кандидатов занялся Кушель совместно с гауптманом Куммером. Для батальона были подобраны 4 офицера. Однако через короткое время, к всеобщему изумлению, они прибыли обратно и объяснили, что в их услугах уже не нуждаются, так как из Риги прислали эстонских офицеров, знающих русский язык. Эстонцы, как и немцы, были для солдат-белорусов чуждыми, и дезертирство продолжилось. До немецкого командования стало доходить, что эстонцы оказали им медвежью услугу. Полковник Клепш обратился к д-ру Ермаченко с просьбой пополнить батальон через БСА и прислать офицера-белоруса. Поручик Дедович и еще три офицера прибыли в батальон и постепенно под их влиянием дезертирство прекратилось. Вскоре покинули батальон эстонцы, остался один гауптман Цеммель - сам наполовину белорус. Оздоровление внутренней обстановки привело к тому, что батальон вскоре насчитывал уже 500 человек. Подразделение успешно участвовало в боях против партизан.

Во второй половине 1943 года командование немецкой полиции в Белорутении приняло решение об организации еще трех боевых подразделений - 48-го батальона в Слониме, 60-го в Барановичах и 36-го полицейского полка в Уречье Слуцкого района.

48-й полицейский батальон немцы решили организовать, используя истинно тевтонскую хитрость, пообещав районному референту Слонимского района БСА Я. Дакиневичу и руководителю округа Цитовичу посты командиров. При этом приводились убедительные аргументы что-де пора и белорусам включиться в войну за "Новую Европу". Белорусы поверили немцам, и работа по формированию началась с распространения среди населения листовок зазывающего характера: "Вы паклiкаецеся для абароны сваей Бацькаушчины!" Прием и отбор добровольцев вел Дакиневич и вскоре в Слоним прибыло 5 тысяч потенциальных батальонцев. Немцы были очень удивлены желанию белорусов повоевать за "Новую Европу".

Медицинская комиссия отобрала тысячу человек, а остальных отправили на формирование 36-го полицейского полка в Слуцкий район.

Вскоре после формирования 48-го батальона в него прибыло истинное начальство - немецкий майор и командиры подразделений. Дакиневич же был отодвинут на второй план, получив должность пропагандиста-компанифюрера. Не повторяя прошлых ошибок, немецкое командование величало его командиром батальона, что в конечном итоге и повлияло на хорошую дисциплину и высокую боеспособность личного состава. Чем крепче становился батальон, тем все меньшую роль играл в нем командир-белорус, которого в 1944 году вообще убрали из батальона, назначив районным начальником БКА. Вскоре после этого батальон начал разлагаться, через некоторое время был разбит партизанами, а его остатки разделены по полицейским участкам.

Аналогичными методами был сформирован и 60-й полицейский батальон в Барановичах. Пропагандистом в нем был бывший подхорунжий польской армии Василевич, преподаватель по профессии. Кушель вспоминает, что при инспекции им этого батальона солдаты попросили его уговорить немцев разрешить носить на левом рукаве немецких мундиров бело-красно-белую повязку. Немцы долго отказывались, но уступили желанию солдат. Впоследствии батальон перенес все тяготы отступления и по прибытии в Германию был влит в ряды бригады Зиглинга. Командиром батальона был начальник жандармерии Барановичского округа Макс Айбнер. В 1942 и 1943 годах подразделения Барановичского СД принимали участие в крупных антипартизанских операциях "Герман", "Болотная лихорадка", "Гамбург". Мелкие команды полиции действовали в качестве разведгрупп, собиравших сведения о партизанах и передававших информацию в СД, откуда, в свою очередь, сводки поступали в отдел 1Ц охранной дивизии. По свидетельству немецких источников ненависть партизан к местной белорусской самообороне была "фанатичной и безмерной".

Помимо 60-го батальона в Барановичах также была размещена команда "ахоуной палицыи" (180 белорусов и 12-15 немецких офицеров), подчинявшаяся непосредственно командиру Минской ОД. Охрану Калдичевского концлагеря несла смешанная польско-белорусская охранная команда, имевшая в своем составе 120 кавалеристов, которые направлялись на акции и вне лагеря. По некоторым данным, охраняемый лагерь существовал в качестве центра подготовки белорусских служащих Гестапо.

Помимо местных подразделений в Барановичском округе оперировали команды из латышских и литовских полицейских, деятельность которых будет подробно освещена в следующих частях нашего повествования.

36-й Белорусский полицейский полк формировался в местности Уречье Слуцкого округа из числа добровольцев, откликнувшихся на формирование двух вышеупомянутых батальонов. Позднее полк был переведен в г. Воложин Вилейского района, что граничит с Налибокской пущей. Имея рядом огромный лесной массив, белорусы постоянно вели бои с партизанами.

Пропагандистом полка был капитан Башаркевич, он же вел набор в полк и был его опекуном. При эвакуации из Белоруссии полк вел ожесточенные бои против партизан, в одном из которых Башаркевич был убит. Остатки полка были влиты в бригаду Зиглинга.

В формировании 13-го белорусского батальона принимал участие сам Кушель, откликнувшись на просьбу начальника политического отдела СД Минска гауптштурмфюрера СС К. Шлегеля. При этом Кушелем были выставлены немцам следующие условия:

1. Командный состав батальона - белорусский.

2. Командный и бытовой языки общения - белорусский.

3. Кандидатуры командиров представляет главный войсковой референт БСА.

4. Моральная поддержка и пропаганда - за белорусами.

5. Вооружение, форма и снабжение - немецкие, по немецким военным нормативам.

6. Знаки отличия на мундирах - белорусские, на головных уборах военнослужащих вместо немецких кокард - белорусские "Пагони" (герб Беларуси - изображение скачущего конного рыцаря с занесенным мечом - Ч.С.), на левых рукавах повязки (впоследствии нашивки) цвета национального флага.

7. Батальон действует только в Беларуси и только против советских партизан.

Шлегель согласился на все условия, кроме одного - командир батальона должен быть немцем.

В начале 1943 года в батальон стали прибывать добровольцы. Вскоре батальон насчитывал в своем составе две роты по 200 человек каждая. Пропагандистом батальона был лейтенант Чеботаревич. В мае того же года батальон принял участие в антипартизанской операции и успешно зарекомендовал себя.

Немецким командиром был лейтенант Юнкерс, первой ротой командовал Иван Орсич, второй - Мазур, третьей - Хмельницкий, командирами пятой роты в разное время были Л. Якубенок, Буравко и немец Байль.

После успешного создания батальона начались неприятности - ссоры и разногласия между командирами-белорусами с одной стороны и командиром батальона и немецкими унтер-офицерами с другой. Еще одной причиной конфликта стало обыкновенное воровство немецким персоналом продуктов у белорусских солдат. Конфликт дошел до того, что командир 2-й роты младший лейтенант Мазур, отстаивавший права своих солдат, сгинул в застенках СД.

Все лето 1943 года батальон действовал против партизан, а осенью стал пополняться: прибыла рота, сформированная СД в Вилейке и 150 человек из района Глубокого. Батальон вскоре был переведен из Минска в Вилейку, когда в его составе служило уже около тысячи человек. Официально он именовался "13-й Белорусский полицейский батальон СД". Большая часть батальона размещалась в Вилейке, более малочисленные команды располагались при окружных участках СД.

В составе батальона действовала учебная рота, созданная в мае 1943 года. Впоследствии она была переименована в школу СД. Курсанты изучали методы антипартизанской борьбы, тактику, строевую подготовку, советское и немецкое оружие.

В мае 1943 года личный состав батальона участвовал в крупной антипартизанской операции "Коттбус" в районе г. Лепеля. Летом того же года первый взвод 1-й роты и часть второго взвода были направлены в Глубокое, где несли охрану здания СД, тюрьмы, конвоировали арестованных и вели действия против партизан в окрестных деревнях.

В июле 1944 года третья рота была направлена для ведения антипартизанских операций в Чехословакию и Италию.

В конце осени 1944 года батальон двинулся в отступление вместе с немецкой армией. В это время начались конфликты с немцами, в результате чего в Августове (Польша) рота лейтенанта Бандыка с офицерами Иваницким, Дроздом и Мохартом ушли в лес. Впоследствии немецкий командир батальона узнал, что Дрозд и Мохарт дезертировали, послал за ними немецкий патруль, который расстрелял двух лейтенантов. К моменту эвакуации из Белоруссии батальон состоял из 500-600 человек.

В дальнейшем подразделения батальона отступали по направлению к Данцигу. Между г. Штольпом и Данцигом батальон понес большие потери от бомбардировок союзной авиации, в результате в нем осталось 150 человек Вскоре батальонцам предложили вступить в РОА но вместо этого офицеры выехали в Берлин, где был размещен 1-й кадровый белорусский батальон.

Помимо полицейских подразделений при непосредственном участии Кушеля был создан батальон железнодорожной охраны. Потребность в такой боевой единице возникла у дирекции Минской железной дороги, которая обратилась с просьбой о помощи к главному коменданту БСА доктору Ермаченко, предварительно обговорив весьма выгодные для белорусских добровольцев условия. Формирование батальона было облегчено наличием сети вербовочных пунктов БСА и договоренностью с офицерскими курсами о предоставлении командирских кадров. С немецкой стороной было заключено соглашение о дислокации рот батальона в Минске, Столбцах, Барановичах, Лиде и Крулевщине. Кроме того, в Минске функционировала школа подготовки офицерского состава для железнодорожной стражи.

Первая партия "дабраахвотнiкау" прибыла из-под Слонима и послужила основанием для создания 1-й (Минской) роты батальона под командованием лейтенанта Дмитрия Чайковского. Вслед за этим начала организовываться рота в Барановичах (командир - лейтенант Барбарич). Набор в остальные роты прошел также успешно. Немецкое командование применило любимую тактику подчинения себе белорусских формирований - немцы объявили, что дирекция Минской железной дороги превысила свои полномочия и не имела права на принятие самостоятельного решения по формированию батальона. После этого немцами было заявлено, что комбатом будет назначен офицер немецкой железнодорожной охраны Штримке при наличии всего одного связного офицера-белоруса. Ермаченко ничего не оставалось делать, как согласиться с немецкими требованиями, и связным в батальон был назначен В. Микула. Впоследствии немецкие претензии стали безграничными и немцы даже лишили д-ра Ермаченко десятка батальонцев, составлявших его личную охрану.

Зимой 1943 года была организована рота железнодорожной охраны в г. Лиде под командованием лейтенанта Я. Сажича. В это время Минская рота закончила прохождение курса подготовки и была разделена на группы (взводы) и размещена на важных узловых станциях. Одна группа под командованием лейтенанта Маслова была откомандирована в Полоцк, вторая в Унечу под Орлом, третья осталась в Минске. На места выбывших солдат из Минской роты набирали новых добровольцев.

В Барановичах главной проблемой для роты была острая нехватка обуви, из-за чего половина ее личного состава сидела в казарме, пока другая половина находилась на занятиях. Несмотря на это рота окончила курс обучения и отбыла на службу в Полесье. Подразделение этой роты, расположенное в местечке Калинковичи, постоянно находилось в боях с партизанами.

Добровольцы из "чугуначных" батальонов вели патрулирование железнодорожного полотна, охраняли перегоны в бункерах.

К весне 1943 года общее число солдат-железнодорожников, прошедших обучение в батальоне и несших службу на "чугунке", приближалось к тысяче человек, что позволило взять под охрану железнодорожную колею от Орла до Берестья и от Полоцка до Калинкович. Не прекращались замены белорусского офицерского состава немецким. Постепенно немцы выжили со службы Барбарича, Чайковского, Сажича, а Микула покинул место службы и ушел преподавать немецкий язык в семинарию г. Несвиж. После многочисленных уговоров Кушелю удалось убедить Штримке оставить при батальоне одного белорусского связного офицера "компанифюрера" Я. Сажича. Сама атмосфера в батальоне после ухода офицеров-белорусов стала нетерпимой - процветало воровство и рукоприкладство со стороны немцев, результатом чего стало дезертирство белорусских солдат.

На станции Выгода, на линии Барановичи - Лида белорусские солдаты недолго терпели издевательства и кражи продуктов со стороны местных немецких властей. В конце 1943 года белорусы разоружили немцев, собрали все необходимое и ушли в лес. Здесь они организовали белорусский партизанский отряд им. К. Калиновского. Это подразделение после недолгого самостоятельного существования было подчинено советским партизанам. Несколько белорусов смогли дезертировать от партизан в г. Барановичи, откуда их под чужими именами выслали на работу в Германию.

После эвакуации из Белоруссии батальон был размешен в Германии, где его военнослужащие несли охранную службу на немецких железных дорогах. Часть батальонцев вступила в бригаду Зиглинга.

В августе 1943 года приказом фон Готтберга главным руководителем (hauptbetrauber) всех белорусских полицейских формирований был назначен Франц Кушель.

- Следует также упомянуть и о планах советской разведки относительно ликвидации деятельного Ф. Кушеля. 1 мая 1944 года партизанский отряд "Мстители" получил радиограмму из Москвы "...При невозможности захвата живыми Кушеля и Арсеньевой ... дайте указание физически их уничтожить". Уничтожить Кушеля не удалось, однако в марте 1943 года советскими партизанами был убит Фабиан Акинчиц, а в декабре 1943 года бургомистр Минска Вацлав Ивановский - глава Белорусской Рады Доверия. В ноябре 1943 года подпольщики И. Шнигирр и К. Немчик убили редактора "Белорусской газеты" В. Козловского. Впоследствии подпольщик К. Немчик был арестован и погиб в минской тюрьме.

Помимо белорусских добровольческих частей полиции, силами Абвера и СД создавались антипартизанские ягд-команды. Одна такая команда насчитывала от 10 до 150 коллаборационистов, активно зарекомендовавших себя на службе у немцев. Хорошо вооруженные автоматическим оружием, они занимались агентурной разведкой и уничтожением партизанских отрядов. Этому способствовало хорошее знание членами команд местности и военных хитростей партизан.

Подобные подразделения создавались во всех тыловых районах оккупированных областей Украины, Белоруссии, Прибалтики и России. В оперативном подчинении истребительные команды находились у охранных дивизий. На территории Белоруссии ягд-команды создавались в основном при органах полиции безопасности и СД.

В 1943 году Белорусское эмигрантское представительство направило на фронт батальон (1 тыс. человек) в составе итальянской армии. В конце войны это подразделение участвовало в тяжелых боях под Монте-Кассино, где в составе армейских частей союзников также воевали белорусы.

С.Чуев. Проклятые солдаты. Предатели на стороне III рейха. Москва. "ЯУЗА", "ЭКСМО", 2004

При перепечатывании материалов сайта активная ссылка на сайт обязательна!

Copyright © 2003-2009