После гражданской войны теория партизанских действий получила дальнейшее развитие

Накопленный опыт действий "красных" и "белых" партизан нашел отражение в официальной военной доктрине. Наркомвоенмор М.В.Фрунзе (1885-1925) в июне 1921 г. в статье "Единая военная доктрина и Красная Армия" писал: "Второе средство борьбы с техническими [50] преимуществами армии противника мы видим в подготовке ведения партизанской войны на территории возможных театров военных действий. Если государство уделит этому достаточно серьезное внимание, если подготовка этой "малой войны" будет производиться систематически и планомерно, то и этим путем можно создать для армий противника такую обстановку, в которой при всех своих технических преимуществах они окажутся бессильными перед сравнительно плохо вооруженным, но полным инициативы, смелым и решительным противником.

Но обязательным условием плодотворности этой идеи "малой войны", повторяю, является заблаговременная разработка ее плана и создание всех данных, обеспечивающих успех ее широкого развития. Поэтому одной из задач нашего Генерального штаба должна стать разработка идеи "малой войны" в ее применении к нашим будущим войнам с противником, технически стоящим выше нас".

С 1924 года по указанию ЦК ВКП(б) под руководством М.В. Фрунзе и Ф.Э. Дзержинского (1877-1926) была развернута большая работа по подготовке пособий по тактике партизанской борьбы и созданию особых партизанских школ, а также специальной техники и вооружения для партизанских формирований.

В Москве были открыты партизанские школы. Одной из них руководил Кароль Сверчевский (1897-1947), впоследствии известный герой войны в Испании, командующий 2-й армией Войска Польского во время Великой Отечественной войны. Пять партизанских школ работали на Украине.

Слушатели этих школ изучали тактику и методы боевых действий партизанских формирований, их организацию, вооружение, вопросы базирования и тылового обеспечения, способы разложения войск противника, методы политической работы среди местного населения.

В последующие годы в общем комплексе мер подготовки к войне намечалось еще в мирное время определить будущие районы партизанских действий в тылу про- [51] тивника, в своей приграничной полосе и в тылу своих войск по периодам. В будущих районах военных действий предлагалось создавать сеть партизанских ячеек со всем необходимым для будущей боевой работы, обеспечив им соответствующую материальную базу.

Предлагалось вести подготовку партизанских кадров в организационном, политическим и тактико-специальном отношении. Аналогичная подготовка планировал а сь во всей армии и флоте, особенно среди комсостава, чтобы каждый командир знал существо партизанских действий и на практике умел им противодействовать, или же наоборот, самостоятельно осуществлять в ходе решения задач, поставленных ему как партизану.

...

После гражданской войны теория партизанских действий получила дальнейшее развитие с учетом опыта "красного и белого партизанства", анализа зарубежных теоретических разработок. В этом плане представляет [26] интерес очерк П.А. Каратыгина "Партизанство. Начальный опыт тактического исследования", изданный в Харькове в 1924 г.

В последующем комбриг Каратыгин, заместитель начальника разведотдела Украинского военного округа, продолжил работу в избранном направлении. Он создал несколько практических руководств по партизанской войне. К сожалению, все они были изъяты из библиотек и уничтожены после того, как в конце 30-х годов П.А. Каратыгина репрессировали.

Отметив, что разработками инструкций о партизанских действиях активно занимаются французы и поляки, комбриг делает вывод, что в век машинизации армии перед партизанскими действиями открываются новые горизонты, а это вызывает к жизни новую тактику. "Это будет тактика, построенная на определенных моментах, вполне приемлемая и для регулярных войск".

Каратыгин дал своеобразную трактовку в определении партизанства. "Политика царского правительства, - писал он, - всегда была такова, что русской армии обычно приходилось считаться с партизанством, как с орудием своих врагов, как с приемом борьбы народов, восставших против российского режима (поляки, кавказцы, туркестанцы); в таких условиях, естественно, больше приходилось интересоваться мерами борьбы с партизанством. Вот почему вопрос о партизанстве не имел под собой почвы, в военной литературе являлся как бы случайным и не подвергался всестороннему изучению".

Сближая понятия малой войны и партизанства, Каратыгин понимал под ними действия "вооруженных групп местного населения или выделенных из состава армии соответствующих войсковых частей, поставивших себе целью (или получивших задачу) - истребление противника путем нападения в моменты наименьшей способности его к сопротивлению, не связывая себя в остальных случаях постоянным вооруженным соприкосновением с врагом". Для сравнения приведем формулировку понятия партизанской борьбы из советского "Словаря основных во- [27] енных терминов". Это "боевые действия вооруженных групп, отрядов и целых соединений добровольцев из местного населения или из состава вооруженных сил, которые ведутся в тылу врага методом внезапных ударов по отдельным гарнизонам или колоннам двигающихся войск противника, ударов по центрам управления (штабам) и различным объектам противника, отдельных диверсий с целью дезорганизации тыла, нанесения потерь противнику в живой силе и боевой технике и нарушения нормальной работы его коммуникаций".

Нетрудно заметить, насколько конкретнее формулировка Каратыгина по сравнению с определением словаря. Там за перечислением задач забыли главное: что партизанство не связывает себя постоянным вооруженным соприкосновением с врагом. Казалось бы, это очевидно. Но именно этого очевидного не видели очень многие организаторы партизанской борьбы периода 1941-45 гг. И как результат - были громадные жертвы среди партизан.

Партизанство Каратыгин не противопоставлял регулярной армии и в то же время не связывал только с армией, как источником его организации, питания и боевых действий, что делал Клембовский. У Каратыгина оно предстает в виде органического единства двух начал - народного и армейского.

Рассматривая возникновение партизанства в такие моменты, когда народ ("нация" или "группы угнетенных классов"), начинает борьбу собственными силами (так как армии нет, или она не способна самостоятельно обеспечить интересы страны, или с развалом армии "старого порядка" на сцену вышли новые силы), Каратыгин заключает, что партизанские формы действия настолько разнообразны, насколько разнообразна складывающаяся обстановка борьбы.

Главным моментом, характеризующим тактику партизан и содержащим в себе признак "партизанства" как для отрядов, выделенных из состава армии, так и сформированных другим путем, является отсутствие постоянного вооруженного соприкосновения с противником. [28]

Партизанство есть основная возможность и главное средство слабейшей стороны вести самостоятельную борьбу. Партизанство самобытно и не обусловливается наличием своей армии. Партизанские отряды, выделенные из состава армии, только частный тип. Главная масса партизан всегда выходит из среды народа, в момент наибольшей опасности стране от тех или иных враждебных посягательств и обусловлено это именно отсутствием армии.

Исключительное значение, считал Каратыгин, имеет возможность введения в партизанские действия планомерного начала. "Максимум полезной работы партизан и степень их влияния на ход операций своей армии обусловливается наличием оперативной связи с последней и планомерностью этих действий". В этих условиях партизанские отряды, писал он, можно сравнить со снарядами сверхдальнего действия: поражения от них будут носить случайный характер, если исключена возможность точного направления в цель. Неизменными атрибутами успеха партизанства, по мысли Каратыгина, является наличие организованного руководства партизанской силой и совместная работа партизан с армией.

Именно такие факторы, как отсутствие четкого оперативного плана, неспособность ввести действия в русло планомерных операций, сведение боев к простому "сокращению" живых сил противника без закрепления и развития достигнутых в бою результатов стали причинами неудач партизанской армии Махно, которого Каратыгин считал типичным партизанским вождем.

Партизанство само по себе редко может дать конечный положительный результат. Таковой результат достигается действиями, согласованными со своей регулярной армией, или вводом в действие партизан планомерного общего руководства, т.е. приближением партизанства к понятию регулярной силы, но не по внешним формам, а по внутренним признакам последней.

К сожалению, эти и многие другие выводы П.Л. Каратыгина, сделанные еще в 1924 году, организаторы и руководители партизанской борьбы в годы Великой Оте- [29] чественной войны не учли. К ним пришли заново путем многократных проб и ошибок, заплатив за приобретенный опыт весьма дорогой ценой.

"Борьба с тылом (неприятеля - В.Б.) - дело партизан, независимо от их типа", - подчеркивает П. Каратыгин и далее продолжает: "не надо удивляться, если в будущем цели операций будут определяться по рубежам тыла и это будет вполне естественным, когда чрезмерное развитие техники придает войне характер состязания тылов через посредство армий фронтов". Пожалуй, уже за одну эту мысль Каратыгину следовало бы поставить памятник.

"Партизаны, как разрушители тыла, займут свое должное место в будущих войнах, - писал П. Каратыгин. - Борьба эта должна принять организованный характер и иметь полную связь с операциями армии. Партизаны, как самостоятельно действующая сила, являются вспомогательным средством борьбы; партизанство же, планомерно организованное, особенно при наличии армии, является уже могучей силой, является частью той же армии, действующей на наивыгоднейших направлениях".

Полемизируя со своими оппонентами, П. Каратыгин горячо отстаивал идею о том, что впереди "за партизанством более свободные и широкие горизонты. "Старое" партизанство может оказаться "новым" приемом. "Мы здесь говорим о возможности перехода внешних форм и идейных моментов партизанства в нормальную тактику регулярных войск. Оно воспримется в своей идее - разрушения стройных боевых систем противника, вводом новых форм борьбы, созданием обстановки неожиданностей и случайностей, - условий, непривычных и опасных для механизированных войск противника".

Эти и многие другие положения П. Каратыгина не утратили своей актуальности до сих пор.

* * *

С полным основанием научным трудом, посвященным проблемам партизанства, можно считать работу [30] М.А. Дробова (до войны один из ответственных работников Главного разведывательного управления РККА), "Малая война. Партизанство и диверсии", увидевшую свет в 1931 г. В его работе дан подробный анализ форм и методов малой войны - партизанства и диверсий. Это не только первая попытка систематизированного изложения проблемы, но и стремление вывести свою теорию малой войны.

До первой мировой войны под малой войной, пишет М.А. Дробов, понимали действия малых отрядов, оторванных от армии (совершающих нападения на фланги и тыл неприятеля, набеги, отбитие транспорта и пр.), призванных тревожить и теснить врага, принуждать к выделению главных сил и т.д. Малая война ведется силами организованной армии, выделяющей малые отряды или части из состава регулярных войск. При этом в партизанских действиях народ может и не участвовать. Руководство осуществляют военные инстанции.

Малая война состоит из партизанских действий, рейдов, набегов, засад и разрушений, проводящихся солдатами, "вольными стрелками" или с привлечением гражданских лиц, но действующих "по военным обычаям". Между малой войной и партизанской войной существенную разницу видели в том, что партизаны действовали самостоятельно, а в малой войне связь между главными силами армии и армейскими партиями не прерывалась.

Лишь Каратыгин, преодолев такое разделение, признал право на" партизанство также и "вооруженных групп местного населения", и утверждал, что партизанские отряды из состава армии не более, чем частный тип партизанства. У него важно то, что партизанство не противопоставляется армии и не связывается только с армией. М.А. Дробов тоже разделял эту концепцию.

Применяя к малой войне термин "импровизация", принятый немцами, М.А. Дробов определил ее как "импровизированные активные действия небольших (сравнительно с регулярной армией) отрядов", организованных населением, армией, правительством или политической партией по особому для каждого случая (района) типу [31] для нанесения противнику непосредственного материального или иного ущерба всюду, где это возможно, и всеми доступными им средствами.

В малую войну, по Дробову, входят: а) операции партизанского типа, организованные армией во время войны; б) повстанческие действия, не связанные с войной; в) различные индивидуальные и групповые активные действия (террор, саботаж, диверсии), практикующиеся как в период войны, так и в мирное время, ей предшествующее, для ослабления военной мощи врага.

В период гражданской войны малая война вылилась в партизанство. Точнее, партизанство поглотило малую войну, выразившись в двух видах: партизанстве-повстанчестве и партизанстве войскового типа. На практике они переплетались и сливались, образуя единый фронт как на стороне красных, так и на стороне белых. Основным видом партизанства, писал Дробов, в будущей войне нужно признать партизанство повстанческого типа, так как оно покрывает собой партизанство войскового типа.

По отдельным периодам партизанской войны можно представить общую характеристику ее формирования. Первый период М. Дробов называет "индивидуально-террористическим". Второй - "массовым, дерзко-нападательным, налетно-набеговым" с внесением общего плана и постоянства, регулярности операций, когда намечается переход от самообороны к наступлению. В третьем периоде партизанство протекает в обстановке легальности за счет государства, сливаясь с армейскими действиями, но в основном сохраняя общий с повстанчеством характер операций. Его методы, задачи и формы, скрытность работы (в условиях подполья, в тылу противника) почти одинаковы, меняются лишь боевые средства.

Малая война явление непреходящее, писал М.А. Дробов. За ней следует признать большую и ответственную роль в современной вооруженной борьбе. Важна трансформация партизанства войскового типа, использующего в полной мере современную технику армии и флота, расширяющего свои задачи требованиями социально-по- [32] литического порядка, необходимостью организации своих ячеек не только в тылу противника, но и в своем тылу на случай возможного оставления этих районов своими войсками.

Не менее необходимо для партизанства полное слияние идейного и материального, слияние с народными массами. Это все создает прочный фундаментом боевого энтузиазма, питания, укомплектования и пр. Особо следует уделять внимание культивированию партизанства в народе с целью заблаговременной подготовки к войне.

Абсолютно верно заключение Дробова о том, что партизанство вырастает в процессе углубления борьбы, оно зреет, а не является пришедшим извне. Такое понимание партизанской борьбы обуславливает и задачи партизанства. Это его положение является ключом к пониманию многих неудач при попытке "экспорта" партизанства в иные страны для совершения переворотов.

Основными формами малой войны являются партизанство и диверсии, писал Дробов. Причем это звенья одной цепи, узловые моменты в развитии форм малой войны. Диверсии переходят в повстанчество, и наоборот, партизанство войскового типа взаимосвязано с повстанчеством и диверсиями. Повстанчество вырастает из отдельных актов до массового вооруженного восстания и затем до организации и операций армии, или же оно переходит в собственное отрицание.

Анализируя природу будущих вооруженных столкновений, характер будущих театров войны, Дробов сделал вывод о возможности применения противником партизанства войскового типа в тылу нашей армии, а также о вероятности применения партизанства нами во все периоды будущей войны.

Вот почему "генеральные штабы армий еще в мирное время для обеспечения себя от действий вероятных врагов и нанесения им ударов в целях их большего истощения помимо общей подготовки своих вооруженных сил к войне: намечают районы действий партизан по полосам (в тылу у противника, на самом театре боевых действий - в приграничной полосе и в тылу у себя) с точной [33] разработкой плана действий в каждом районе по периодам; насаждают там сеть партизанских ячеек со всеми необходимыми для будущей боевой работы органами, обеспечив материальную базу; намечают кадры партизан и распределяют их согласно плана; ведут подготовку намеченного кадра партизан в политическом, организационном и тактически-боевом отношениях".

Именно такая работа и проводилась в СССР во второй половине двадцатых, первой половине тридцатых годов.

Боярский В.И. Партизаны и армия: История утерянных возможностей. /Под общ. ред. А.Е. Тараса/Мн.: Харвест; М.:АСТ, 2003.

Главная страница Партизаны

При перепечатывании материалов сайта активная ссылка на сайт обязательна!